— Пошел бы ты…
— А потом я развлекусь с твоей девочкой.
Боря отчаянно попытался напомнить себе, что Ульриг всего лишь хочет разозлить его. Как ни станно, Борсан успокоился, и пелена, красной завесой вставшая перед глазами, рассеялась.
Ульриг ударил — Борсан отразил удар и сделал выпад сам. Ульриг поймал его меч маленьким круглым щитом с желтым львом, высунувшим красный язык из разверзтой пасти. Лев лишился части хвоста, закрученного хитрой спиралью. Борсану даже стало немного жаль красивой росписи, выполненной в вейерштадтской манере с обязательной окантовкой узора черненым серебром, но у его противника этот щит, вероятно, был не последним. Ульриг пошатнулся, но устоял и даже чуть было не достал Борсана коротким колющим ударом сбоку. К счастью, Борсан успел уйти, и теперь они разошлись на солидное расстояние, кружа вокруг воображаемого центра поля боя и выискивая бреши в защите друг друга.
Еще один выпад Ульрига не достиг цели — и еще один удар пришелся в его щит, который, не вынеся второго прямого попадания, раскололся сверху. Ульриг отмахнулся от оруженосца, который поднес было второй щит, отбросил бесполезную теперь деревяшку и, схватив меч двумя руками, начал вращать его так, что блестящее лезвие, описывая сложную траекторию, закрыло владельца прозрачным серебристым щитом. «Чертова мельница» — прием убойный, если нападающий так глуп, что сунется сквозь эту защиту. Борсан усмехнулся про себя — он соваться не собирался, отлично зная, что долго Ульриг такого темпа не выдержит. Ульриг, кажется, понял это — меч его перестал описывать окружности и остановился, вибрируя, на уровне груди. Но «чертова мельница» даром не проходит — и Борсан отметил, что дыхание Ульрига сбилось. Есть вероятность, что он не успеет среагировать, если действовать достаточно быстро. И, презрев все каноны, он ринулся в прямую атаку.
Ему показалось, что сквозь щели забрала он увидел глаза Ульрига — холодно-голубые, расширившиеся от удивления в тот момент, когда лезвие меча Борсана, пробив кожаное сочленение между пластинами панциря, вошло в тело. Ульриг ахнул и осел на землю.
Борсан взглянул на свой меч. В крови был лишь самый кончик клинка — значит, рана не должна быть смертельной. Носком сапога он отбросил в сторону кинжал — так, на всякиий случай, наступил сапогом на лезвие меча Ульрига и склонился над поверженным врагом, подняв ему забрало.
Ульриг лежал, прижимая руку в перчатке к панцирю, как будто так можно было зажать рану, по лицу его градом катился пот, похоже, вперемешку со слезами, голубые глаза сузились, рот кривился от боли.
— Как считаешь, жить будешь? — спросил у него Борсан, замечая краем глаза бегущих на помощь к повелителю слуг и вассалов.
— Сво-олочь… — только и сумел простонать Ульриг.
— Господин! Прикончите его, господин! — услышал Борсан срывающийся от возбуждения голос Вешни. Он глянул на своего оруженосца. В глазах того горела жажда крови. Они, все они ждали от него убийства — даже нежные служанки Бьярси, заинтересованно смотревшие, как на газонной траве истекает кровью человек(разве что сама Бьярси смотрела на это с каким-то страхом), и, кажется, даже слуги Ульрига, остановившиеся в десяти шагах и ждущие конца поединка… Какого поединка? Смерти одного из них? Не будет вам смерти, не дождетесь!
— Что встали, — рявкнул он на оруженосцев Ульрига, — не видите, ему помощь нужна? Бинты у вас какие-нибудь есть, чурбаны бездушные? Вешня, горячей воды сюда, быстро…
Слуги очнулись от ступора, кинулись выполнять его распоряжения. Борсан попытался освободить Ульрига от панциря, неожиданно обнаружив при этом, что ему помогает Бьярси.
— Бабу… убери, — простонал Ульриг, — пусть уйдет.
— Заткнись, — оборвал его Борсан, — тебе разговаривать вредно. Где тут у твоего панциря завязки, Регг тебя раздери, навешаете вечно на себя…
— Там, сбоку, — выдохнул Ульриг и потерял сознание.
Внезапно мир мигнул, и зеленая полянка с короткой травой исчезла. Боря снова был в комнате, заставленной стеллажами с книгами, за окном была все та же ночь и тот же голубой месяц висел в окне, напоминая о Востоке. Боря зажмурил глаза, освобождаясь от наваждения, потом незаметно ущипнул себя. Было больно…
— Hу как, — спросила Маргарита, — понравилось?
— Нет, — признался Боря.
— Почему, — удивилась она, — тебе дали возможность проявить смелость и сострадание, тебя ждет любовь…
— Любовь? — недоверчиво спросил Боря.
— Конечно, разве ты еще не понял, что Бьярси влюблена в тебя, а вовсе не в твоего друга…
— Она влюблена в Борсана, а не в меня.
— Ты и он — одно и то же.
— А что происходит с ними, когда мы с тобой тут разговариваем?
— Ничего. Они будут ждать тебя.
— Я не люблю фэнтези, — сказал Боря.
— Зря, — огорчилась Маргарита, — я бы на твоем месте выбрала бы, наверное, что-то подобное. А, может, тебе придется по душе это?
— Вот, возьми, — девушка протянула ему пластиковую бутылку с прозрачной жидкостью.
Девушку звали Ирина, и она была похожа на Ольгу.
— Что это, — спросил Брайан.
— Это прислали из лаборатории, оно должно будет убить все живое в океане, и тогда мы сможем сориентироваться и понять, где ты.