Искупление Христофора Колумба - [96]

На бумаге все выглядело легко и просто. Такие логичные, такие простые переходы от одного этапа к следующему. Но сейчас, не зная никого в округе, оказавшись в одиночестве со своим сложным и хрупким оборудованием, которое в случае поломки нельзя будет ни отремонтировать, ни заменить…

Ну, хватит об этом, сказал он себе. У меня еще остается несколько часов до наступления темноты. Я должен выяснить, когда я прибыл сюда. У меня назначена встреча.

Еще до наступления темноты он подошел к Атетульке, ближайшей деревне сапотеков. И благодаря тому, что неоднократно наблюдал за жизнью этой деревни с помощью Трусайта II, быстро понял, какой сегодня день недели – по тому, чем занимались жители. Что касается даты, то в темпоральном поле не произошло сколько-нибудь существенных ошибок: он прибыл, как было намечено, и теперь мог познакомиться с деревней утром.

Он содрогнулся при мысли о том, что ему предстоит сделать, чтобы приготовиться к встрече, а затем в сумерках пошел назад, к своему тайнику. Он подождал ягуара, своего старого знакомца по прежним наблюдениям, свалил его на землю стрелой с транквилизатором, затем убил и снял шкуру. Теперь он мог появиться в деревню, закутанный в нее. Вряд ли жители деревни осмелятся коснуться Человека-Ягуара, в особенности, если он назовет себя королем майя, пришедшим из таинственной подземной страны Шибальба. Дни величия империи майя давно ушли в прошлое, но тем не менее, их хорошо помнили. Сапотеки постоянно жили в тени великой цивилизации майя прошедших столетий. Вмешавшиеся явились Колумбу в образе Бога, в которого он верил – Хунакпу поступит так же. Разница была лишь в том, что ему придется прожить остаток своей жизни с людьми, которых он будет обманывать и успешно манипулировать ими.

В то далекое теперь время все это казалось превосходной идеей.

* * *

Кристофоро запретил капитанам всех судов приближаться к земле, пока полностью не рассветет. Это был неизвестный берег, и, хотя они сгорали от нетерпения вновь ступить на твердую почву, не было смысла рисковать хотя бы одним судном, когда впереди их могли ожидать рифы и скалы.

Днем выяснилось, что он был прав. Подходы к берегу оказались предательски опасными, и только благодаря умелому маневрированию Кристофоро сумел довести суда до берега. Пусть теперь скажут, что я плохой моряк, подумал он. Даже сам Пинсон не смог бы этого сделать лучше, чем я.

Однако никто из моряков, похоже, не был расположен признать его мастерство судовождения. Они все еще не могли простить ему истории с наградой Трианы. Ну, пусть дуются. Прежде чем путешествие закончится, все они разбогатеют. Разве Господь не обещал ему столько золота, что даже большому флоту будет не под силу перевезти его? Или Кристофоро подвела память, и Господь не говорил этого?

Почему Он не разрешил мне записать его слова, когда они еще были свежи в памяти! Но на это был запрет, и Кристофоро пришлось положиться только на свою память. Ему было сказано, что здесь было золото, и он доставит его домой.

– На этой широте мы, должно быть, находимся у побережья Чипангу, – сказал Кристофоро Санчесу.

– Вы так думаете? – спросил Санчес. – Я не могу себе представить часть испанского побережья, где не было бы никаких признаков человеческого жилья.

– Вы забыли свет, который мы видели прошлой ночью, – сказал дон Педро. Санчес промолчал.

– А вы когда-нибудь видели землю, покрытую такой пышной растительностью, – сказал дон Педро.

– Господь благословил это место, – ответил Кристофоро. – И он вручил ее нашим христианским монархам – королю и королеве.

Каравеллы двигались медленно, опасаясь сесть на мель на этом мелководье. Когда они приблизились к ослепительно белому песчаному берегу, из тени леса появились человеческие фигуры.

– Люди! – крикнул один из матросов. И в этом нельзя было усомниться, поскольку на них не было ничего, кроме узенькой полоски на поясе. У них была темная кожа, однако, подумал Кристофоро, не настолько темная, как у африканцев, которых он видел раньше. И волосы у них были не курчавые, а прямые.

– Таких людей, как эти, – сказал Санчес, – я никогда раньше не встречал.

– Это потому, что вы никогда раньше не бывали в Индии, – объяснил Кристофоро.

– На луне я тоже не бывал, – пробурчал Санчес.

– А вы читали Марко Поло? Эти люди на берегу, не китайцы, потому что глаза у них не узкие и не раскосые. Да и кожа у них не желтая и не черная, а скорее красноватая, откуда следует, что они индийцы.

– Так, значит, все-таки это не Чипангу? – спросил дон Педро.

– Это удаленный от берега остров. Мы, вероятно, забрались слишком далеко на север. Чипангу находится к югу отсюда или к юго-западу. Мы не знаем, насколько точными были наблюдения Поло. Он ведь не был штурманом.

– А вы что, штурман? – сухо спросил Санчес. Кристофоро даже не потрудился взглянуть на него с высокомерием, которое тот заслужил.

– Я же сказал, что мы достигнем Востока, сеньор, поплыв на запад, и вот мы здесь.

– Мы находимся где-то, – сказал Санчес, – но никто не может сказать, где расположено это место на зеленой земле Господа нашего.

– Клянусь вам святыми ранами Господними, что мы на Востоке.