Искатели сокровищ - [52]

Они смотрели вниз, на капли дождя, разбивавшиеся о камни мостовой, и вдруг увидели кэб, неуклюже выехавший из-за угла, со станции. Освальд крикнул:

— Смотрите — карета нашей феи-крестной! Вот увидите, она остановится возле нашего дома!

Все остальные тоже подошли к окну посмотреть. Освальд сказал это, конечно, понарошку и был до смерти удивлен, когда кэб и в самом деле остановился возле дома. К бокам коляски были привязаны какие-то свертки, другие свертки торчали из окон, и все это было похоже либо на семейный выезд на взморье либо на разъездную лавку. Кэбмен спустился, и кто-то изнутри начал передавать ему свертки и пакеты всевозможных форм и размеров, так что тот только поспевал подхватывать их обеими руками да ухмыляться во весь рот.

Дора сказала:

— Надо бы предупредить его, что он перепутал адрес.

Тут изнутри кэба показалась нога, нащупывающая ступеньку (похоже это было на то, как шевелит высунувшейся из под панциря лапкой черепаха, если оторвать ее от земли), затем появилась половина туловища и еще какие-то свертки, а затем — Ноэль крикнул:

— Бедный индеец!

Да, это был он.

Элайза открыла дверь, а мы все столпились на верхней площадке, перегнувшись через перила. Папа услышал, как гремят в прихожей все эти ящики и свертки, и он вышел, совсем забыв, как сильно он простужен. Вот попробуйте выйти не одевшись, когда вы простужены, и вам непременно скажут, что ты непослушный мальчик и не о чем не думаешь. Мы услышали, как наш бедный индеец говорит папе:

— Послушай, Дик, я вчера обедал с твоими ребятами — они, верно, тебе уже рассказали. Чудные котята! Почему ты не познакомил меня с ними? Старшая — вылитый портрет бедной Дженни, а что касается Освальда — он уже мужчина! Пусть меня назовут *нигером, если он не джентльмен! ХМ! Послушай, Дик, я уж, наверное, смогу найти кого-нибудь, кто бы согласился вложить денежки в это твое предприятие — а?

И они с папой ушли в кабинет и плотно закрыли дверь, а мы спустились вниз осмотреть все эти свертки. Одни из них были упакованы в старую грязную газету, другие завернуты в какие-то тряпки, но были там и свертки в коричневой бумаге, только что перевязанные веревочкой в каком-то магазине, и ящики, и коробки. Мы гадали, собирается ли дядя переехать к нам насовсем, или это какой-то товар на продажу. Некоторые свертки пахли пряностями, словно еда. Тут мы услышали, как поворачивается ручка в двери кабинета, и Алиса сказала:

— Бежим! — и мы все испарились, кроме Г. О. - дядя ухватил его за ногу, когда он устремился к лестнице вслед за нами.

— Осматриваете багаж, а? — спросил дядя и мы все спустились в холл, потому что нечестно было бы оставлять Г. О. одного в беде, и мы тоже хотели знать, что в этих свертках.

— Я ничего не трогал, — сказал Г. О. — Вы теперь будете жить у нас? Мы все будем рады.

— Ничего страшного, если и трогали, — сказал наш добрый индеец, — Это все вам и предназначается.

Я не раз уже описывал ситуации, в которых нам приходилось онеметь от изумления, радости или ужаса и тому подобное, но я не припомню, чтобы мы хоть раз были немее, чем когда мы услышали эти слова.

Индийский дядя продолжал:

— Я рассказал одному моему старому другу о том, как приятно я с вами пообедал, и о вашем трехпенсовике, и о волшебной лозе, и обо всем прочем, и он прислал вам в подарок все эти пустяки. Кое-что здесь прямо из Ост-Индии.

— Так вы из Ост-Индии, дядя? — спросил Ноэль и дядя сказал «да!», и мы все очень удивились, потому что мы совсем не подумали о той Индии, и считали, что он Вождь Краснокожих. Теперь стало ясно, почему он так плохо разбирался в бизонах и мокасинах.

Он позвал Элайзу на помощь, и мы перетащили все посылки в детскую, и он принял развязать их — одну за другой, одну за другой, пока весь пол не завалил. Папа пришел и уселся в кресло, которое прожгли в день Гая Фокса. Я даже не могу перечислить все вещи, который прислал нам друг нашего дяди — он, должно быть, очень добрый и разумный человек.

Были тут игрушки для младших, и модели паровозов для Дикки и для меня, и множество книг, и фарфоровый чайный сервиз для девочек, красно-бело-золотой, и множество сладостей (в свертках на вес и в коробках), и целая миля тонкого шелка из Индии, девочкам на платья, и настоящая индийская сабля для Освальда, и альбом японских рисунков для Ноэля, и шахматы из слоновой кости для Дикки — вместо ладьи в этом наборе были слоны с башней на спине. А я-то думал, почему станция в Лондоне называется Слон-с-Башней. В свертках из коричневой бумаги, перевязанных веревочками, были коробки с играми или коробки засахаренных фруктов и тому подобное. В коробках, обмотанных старыми пыльными газетами, оказались всякие индийские вещи — в жизни не видал такой красоты. Там были резные веера, и серебряные пряжки, и бусы из янтаря, и ожерелья из драгоценных камней, только не обработанных — дядя сказал, это все бирюза и гранат, и были шелковые шали и шелковые платки, шкатулки, отделанные золотом, и шкатулки из слоновой кости, и серебряные подносы, и еще какие-то штуки из меди. Дядя говорил: «Это тебе, молодой человек», или: «Вот это подойдет нашей маленькой Алисе», или: «Я полагаю, мисс Дора будет настоящей красавицей в этом зеленом платье — хм?»