Искатель, 1990 № 03 - [14]

— Почему? Давайте все выясним.

— Выясним, но не сегодня. Подумайте. У вас есть время подумать и рассказать следствию правду.

Не дав Аракеляну ответить, Рахманов нажал на кнопку. Дождался, пока конвоир уведет подследственного, и попросил пригласить на допрос Азизова.

Этот подследственный был более умным, более расчетливым и тонким в уловках, чем Аракелян. Рахманов не сомневался: инициатором и «мозговым центром» всей операции здесь, в Сухуми, был именно Азизов. Но, кажется, только здесь, в Сухуми. Сейчас Рахманов все больше и больше склонялся к выводу: Азизову не было смысла связываться с убийцами Дегтярева. «Амплуа» людей типа Азизова, как правило, совсем другое. Азизов мог быть связан со спекуляцией в крупных размерах. С присвоением материальных ценностей. Наконец, с организацией «подпольного производства». Но только не с убийцами. Тем не менее вину на себя пожилой, больной сахарным диабетом Азизов брать не хотел... Узнав о подоплеке похищения лезвий «Шик», он вряд ли захочет брать чужую... Что ж, в любом случае пора словесных дуэлей с Азизовым прошла. Подумав об этом, Рахманов сказал:

— Роберт Арутюнович, у меня есть предложение. Давайте раскроем карты? И покажем друг другу козыри? Вы свои, я свои?

Азизов поднял глаза. В те редкие мгновения, когда Рахманов видел эти большие темные глаза, ему казалось: он видит всю скорбь мира.

— Гражданин следователь, какие карты? Нет у меня никаких карт. И козырей нет. К сожалению.

— Ну уж, не надо так прибедняться... Ладно, раз карт у вас нет, раскрою свои. Единственная просьба: какое-то время меня не перебивать. Хорошо?

— Хорошо. Я ведь вас никогда и не перебивал...

— Верно, не перебивали. Я изложу сейчас не то, что удалось или удастся доказать мне, следователю по особо важным делам Рахманову. А то, что я обо всем этом думаю. Так сказать, без всяких доказательств. Итак, произошло следующее: какое-то время тому назад, кем-то — не знаю точно кем — была создана преступная группа. Не вами, но вы об этой группе знали.

— Гражданин следователь, о чем я знал? Какая еще группа?

— Роберт Арутюнович, вы же обещали не перебивать? Был такой уговор?

— Был... Но это же нечестно... Ни о какой преступной группе я не знал. Клянусь.

— Хорошо. Допустим, не знали. Но вот сейчас я говорю себе: то, что лезвия «Шик» шли в сухумскую торговую сеть через Азизова, ясно. Но был ли Азизов связан с убийством Дегтярева? Я, например, в этом не уверен. А вы?

— С каким убийством Дегтярева?

— Роберт Арутюнович, трейлер, который вышел из Москвы с лезвиями «Шик», вел водитель Дегтярев. В пути он был убит. Те, кто его убил, перегнали трейлер сюда, в Сухуми.

— Ну и что? Я-то здесь при чем?

— При том, что сбыт этих лезвий шел через вас. В вашем доме найдены крупные суммы денег, переданные вам теми, кто продавал лезвия через свои магазины, — Лакербая, Придонишвили, Асланиди. На бумаге, в которую завернуты деньги, — подписи этих людей.

— Я ведь уже говорил: эти люди отдали мне долг.

— Роберт Арутюнович, вы же умный человек. Убеждать следствие, что это долг, по меньшей мере наивно. Как показала экспертиза, купюры, которыми отдан «долг», совсем недавно были в обращении. Деньги, как говорится, свежие, «живые». И служат неоспоримым доказательством того, что, продавая через торговую сеть бритвы «Шик», Лакербая, Придонишвили и Асланиди работали на вас. Так что о лезвиях «Шик» вы знаете. Знаете и другое: вину за хранение и продажу лезвий по вашему наущению взял на себя ваш подручный Дереник Аракелян. Но вы уверены, что Аракелян будет твердо держаться своих показаний?

Азизов вздохнул и отвернулся. Выждав, Рахманов сказал:

— Я, например, в этом не уверен. Ведь рано или поздно Аракелян поймет: уговорив в случае «завала» брать вину на себя, вы просто-напросто подвели своего подручного под сто вторую статью. Убийство при отягчающих обстоятельствах.

— Никого ни под какую статью я не подводил.

— Подводили, подводили... Может быть, сами не зная, подводили. Допустим, Аракелян своих показаний не изменит. Даже под страхом исключительной меры наказания. Но ведь есть еще заведующие магазинами Лакербая, Придонишвили, Асланиди? Над ними ведь тоже висит сто вторая. Не слишком ли хрупка эта конструкция, Роберт Арутюнович? Ни один из тройки не захочет брать на себя так много. Зачем отвечать за то, чего не совершал? Так что рано или поздно продавцы покажут то, что было на самом деле. А именно: лезвия «Шик» они получали от вас. И выручку затем отдавали вам же, оставляя себе определенный процент. Вот только интересно, что скажете тогда вы?.. Роберт Арутюнович, вы ведь знаете: к оценке вины и следствие, и суд подходят, исходя из поведения подследственного.

Азизов не спеша потрогал щеточку усов.

— Знаю, гражданин следователь. Очень хорошо знаю. Только можно подумать?

— Пожалуйста. Но не очень долго, хорошо?

— Вот насчет этого не знаю. Я хочу подумать в камере.

Рахманов внимательно посмотрел на Азизова. Просьба прервать допрос могла быть хорошо рассчитанной уловкой. Азизов вполне мог надеяться, что ему удастся связаться с Аракеляном. Но, с другой стороны, Азизов ведь действительно должен о многом подумать.