Искал Аллаха – нашел Христа. История бывшего мусульманина - [52]

Но теперь моя очередь. Я должен найти убедительные аргументы в пользу того, что Иисус никогда не называл себя Богом. В глубине души я знал, что это будет решающая битва – и был готов к бою.

Подробнее о защите воскресения Иисуса перед мусульманами читайте в книге «Нет Бога, кроме Единого» (No God but One), часть 7: «Воскрес ли Иисус?»

Комментарий эксперта, доктора Майкла Ликона, профессора богословия в Баптистском Университете Хьюстона и автора книги «Воскресение Иисуса», читайте на стр. 397.

V Иисус: смертный Мессия или божественный Сын Божий?

Скажи, входил ли Ты уже в наш мир?

Становился ли человеком? Быть может, этим человеком был Иисус?

28. Генетика и Иисус

В аудитории 101, третьей по величине в нашем университете, места для слушателей были расположены амфитеатром. Сколько бы ни было народу, мы с Дэвидом всегда старались отсесть подальше от преподавателя и от других студентов, и по серьезной причине: чтобы никому не мешать взрывами хохота, который вызывала у нас речь преподавателя.

Доктор Осгуд свое дело знал. Генетику объяснял так просто и понятно, что после его лекций нам с Дэвидом почти не приходилось заглядывать в учебник. Однако профессор отличался странным выбором слов, и манера его речи нередко вызывала у нас бурное веселье. Например, любые изображения, от графика до видеоролика, он упорно называл «картинками».

Сейчас он указывал на изображение, спроецированное на экран в центре аудитории:

– Следующая наша тема – репликация ДНК. На пути к неизбежной смерти клетки делятся сотни и тысячи раз и каждый раз в точности копируют свою генетическую информацию и передают ее дочерним клеткам. Этот процесс и называется репликацией. Если бы он не проходил практически безошибочно, само существование видов сделалось бы невозможным. Чтобы понять механику процесса репликации, вспомним, как устроена молекула ДНК. Здесь перед вами картинка ДНК.

Я откашлялся, чтобы скрыть смех.

– Я уже отмечал, что ДНК – это двойная спираль из двух сахарофосфатных нитей, соединенных друг с другом азотистыми основаниями. Обратите внимание: связи углерода и фосфатов образуются в направлении от 5’-конца к 3’-концу. Это основа для направленности каждой нити.

Наклонившись ко мне, Дэвид прошептал:

– «Направленности»? Бога ради, ему «направления» не хватило? Слишком простой суффикс? – И мы оба покатились со смеху.

Но доктор Осгуд еще не закончил.

– Из-за того, как устроены нуклеотидные основания, нити в молекуле ДНК идут в противоположные стороны, и если взглянуть на обе сразу, можно сказать, что ДНК обладает «антипараллельностью».

Мы с Дэвидом повернулись друг к другу, изумленно раскрыв глаза. Нет, это уж слишком! В следующий миг оба мы скорчились от беззвучного хохота, словно доктор Осгуд открыл перед нашими носами канистру веселящего газа. Несколько минут мы тряслись и тихо подвывали, не в силах остановиться. Наконец другие студенты начали бросать на нас убийственные взгляды, и нам пришлось умолкнуть. Чтобы перестать смеяться, я больно прикусил себе язык.

Овладев собой настолько, что смог писать, я нацарапал на вырванном из блокнота листке слово «антипараллелизационность» и протянул Дэвиду. Тот снова согнулся пополам, затем накарябал что-то на листке и толкнул обратно мне. Я беззвучно взвыл и сполз под стол. Немного успокоившись, тоже кое-что приписал и передал листок Дэвиду. Через несколько минут (и пару сотен потерянных калорий) перед нами красовалось слово «квазипсевдоантипараллелизационизмность» – а сами мы лежали головами на столе и содрогались от рыданий.

Лекция только началась, но мы решили, что лучше уйти. Внимательно слушать дальше мы все равно бы не смогли, к тому же соседи начали сильно на нас коситься. Еще одно преимущество заднего ряда – всегда можно незаметно свалить!

В следующий миг оба мы скорчились от беззвучного хохота, словно доктор Осгуд открыл перед нашими носами канистру веселящего газа

Мы все еще хохотали и обменивались шутками по дороге на первый этаж, где проходили семинары. До практики оставался почти час. Мы вошли в пустую аудиторию, я сбросил с плеча рюкзак и сел за первую парту, Дэвид, по своему обыкновению, устроился в заднем ряду. Теперь надо было как-то убить время.

Я хотел достать учебник по генетике и почитать о том, что мы пропустили, как вдруг неожиданная мысль поразила меня.

– Дэвид, знаешь, а ведь генетика – это большая проблема для христианской веры!

– Вот как? – переспросил он с обычным своим добродушно-ироническим видом.

– Ну да. Сам подумай. Почему мы вообще заводим детей? В смысле, почему виды воспроизводят себя?

Дэвид молчал и ждал продолжения. Он уже знал, что, когда я развиваю свою мысль, меня лучше не перебивать.

– Воспроизведение необходимо для выживания. Все как говорил Осгуд: клетки умирают, поэтому им приходится размножаться и воспроизводить свой генетический код. Проблема очевидна: если Бог бессмертен, зачем Ему сын?

Сделав паузу ради драматического эффекта (которого Дэвид, кажется, не заметил), я продолжал:

– Иудеи это понимали, поэтому никогда и не говорили, что у Бога есть сын. А Иисус был иудеем. Видимо, богом его начали считать после того, как древняя Церковь смешалась с римской культурой. У римлян ведь было полно историй о том, как земные женщины беременели от богов и рожали полубогов.