Ищи ветер - [14]
— А как насчет… социального статуса? Квартира, дружок и все такое… — отважился Тристан.
Мордашка Нуны просияла ответной улыбкой.
— Нет. Ни дружка, ни угла больше нет. А теперь и работы тоже.
— Свободны, как ветер! — Тристан торжествовал, словно сорвал крупный куш.
Я поставил кассету, и Марли запел «Three Little Birds»[10]. Я невольно улыбнулся.
Бар-Харбор, штат Мэн, побережье. Три часа ночи. Мои спутники давно спят. Доехав до самой оконечности полуострова, я паркую машину в пустынной зоне отдыха, глушу мотор и выхожу. В десяти шагах плещется Атлантический океан. Сажусь на огромный валун, закуриваю. Пахнет дохлой рыбой, солью и водорослями: отлив. Слабо светит больная Луна. Отчаянно ломит поясницу.
Воздух кристально прозрачен, я вижу побережье на километры вдаль, поселки похожи на россыпи желтых светляков. Далеко-далеко на севере — маяк. Вот за что я люблю море, это так до глупого просто, я никогда не задумывался: люблю далеко видеть. Когда это было? Воспоминания всплывают на миллисекунды. Искорки детства. Я, четырехлетний, сижу на песке, всматриваясь в пустой горизонт, и мне так нравится, что мой взгляд улетает вперед и вдаль, за эту линию, туда, где исчезают корабли и откуда появляются стайки легких облаков. Смутное чувство великой силы, заключенной в глазах. Лето, костер в сосновом бору, мне шестнадцать. Лауре семнадцать, она наполовину ирокезка, ее руки тасуют диковинную колоду таро. «Видеть», — задумчиво шепчут губы. Мой тотем — сокол. «Видеть», — повторяет она. Мой тотем — глагол.
А сегодня, сидя на валуне у Атлантического океана, я почему-то — несмотря на мягко искрящийся берег и вспышки маяка, на лунный свет и огонек «Боинга», мигающий где-то между Венерой и Кассиопеей — в десяти шагах от себя ничего не вижу.
Серым утром я подремал пару часов в машине. Проснулся с дикой мигренью. Боль ввинчивалась в виски, и неудивительно: троим в машине, даже если это «Бьюик Регал», кислорода запросто может не хватить. Я взял из ледника бутылку кока-колы и выпил большими глотками. Тристан и Нуна брели по берегу, бросая в воду камешки. На какие-то три секунды я увидел готовый снимок. Было что-то в позе Тристана, в ускользающем взгляде Нуны, момент одиночества вдвоем или… нет, не знаю. И не надо знать, надо видеть, одно с другим связано. Сделал снимок — задал вопрос. Чертов рефлекс. Хорошо, что у меня не было с собой фотоаппарата.
Я прошелся, потягиваясь, вокруг машины. Погода стояла мерзкая, воздух — сырой и холодный, хоть ножом режь, тут, пожалуй, и камень подхватил бы простуду. Я свистнул и замахал рукой, подзывая парочку. От голода крутило живот так, что даже в глазах темнело. Меня удивил их на редкость веселый вид, совсем не соответствующий погоде. Я предложил позавтракать в поселке, и мы отправились в путь. Даже машина завелась не сразу, зажигание капризничало, и я не понимал, с какого такого перепуга эти двое улыбаются до ушей.
В задрипанном ресторанчике возле пляжа нам подали яичницу с беконом.
— Можно пожить в палатке, — сказала Нуна, орудуя ножом и вилкой.
— A у тебя есть?
— Угу. Не очень большая, но места всем хватит. Ты говорил, тут есть кемпинг?
— Гмм… можно бы, конечно… Ты как, Тристан?
Хуже, чем в машине, все равно не будет.
— Почему бы нет… — промычал он с набитым ртом. — Джек, а почему мы вообще сюда приехали?
— Ну… здесь красиво, ведь правда? Не знаю, приехали, и все. Я уже был здесь когда-то и так хорошо отдохнул…
— Ты был с Моникой?
— С Моникой и твоей матушкой.
— И ты хорошо отдохнул?
Я улыбнулся.
— Твоя матушка целыми днями бегала по антикварным лавкам, так что жить было можно.
Я подозвал официантку и попросил кофе. Нуна поглядывала на меня, о чем-то задумавшись.
— Так что же, для тебя это не просто… как это у вас говорится… trip[11]? Это что-то вроде мазохистского паломничества?
Я отложил вилку, нахмурился, глотнул кофе и только после этого посмотрел ей прямо в глаза. Мне все больше нравилось это делать, с тех пор как я заметил — вчера, в машине, в зеркальце заднего вида, — что пристальный взгляд она выдерживает с трудом. Ее дежурным приемчиком было стрельнуть глазами и сразить наповал, в этом она была сильна и знала свое преимущество. А вот если в первую секунду не срабатывало — терялась. И сейчас надолго ее не хватило.
— Нет, — с расстановкой ответил я после паузы, — видишь ли, по мне все это — дамские штучки… Памятные места, песни, фильмы, да мало ли что еще; я не фетишист. Бессмысленно и обременительно, если желаешь знать мое мнение.
— Дамские штучки… пфф! И все-таки ты почему-то приехал именно сюда, а не куда-нибудь еще. Почему? Твоя бывшая в положении, ты уезжаешь, куда глаза глядят, и оказываешься здесь, это о чем-то говорит…
Тристан, видимо, обрисовал ей ситуацию. Ладно, Тристан, но она, на мой взгляд, многовато себе позволяла для первого знакомства, я бы даже сказал, хамила.
— Наоборот! Вот если бы — раз уж тебе так интересна эта тема — я объезжал это место за три версты, было бы подозрительно, согласна?
— Ничего подобного! Тебя сюда тянет! И потом, слово-то какое — «подозрительно». Нет, Джек, ты меня не убедил.
История жизни одного художника, живущего в мегаполисе и пытающегося справиться с трудностями, которые встают у него на пути и одна за другой пытаются сломать его. Но продолжая идти вперёд, он создаёт новые картины, влюбляется и борется против всего мира, шаг за шагом приближаясь к своему шедевру, который должен перевернуть всё представление о новом искусстве…Содержит нецензурную брань.
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Доминик Татарка принадлежит к числу видных прозаиков социалистической Чехословакии. Роман «Республика попов», вышедший в 1948 году и выдержавший несколько изданий в Чехословакии и за ее рубежами, занимает ключевое положение в его творчестве. Роман в основе своей автобиографичен. В жизненном опыте главного героя, молодого учителя гимназии Томаша Менкины, отчетливо угадывается опыт самого Татарки. Подобно Томашу, он тоже был преподавателем-словесником «в маленьком провинциальном городке с двадцатью тысячаси жителей».
Отчего восьмидесятилетний Батист В***, бывший придворный живописец, так упорно стремится выставить на Парижском салоне свой «Семейный портрет», странную, несуразную картину, где всё — и манера письма, и композиция, и даже костюмы персонажей — дышит давно ушедшей эпохой?В своем романе, где главным героем является именно портрет, Ф. Шандернагор рассказывает историю жизни Батиста В***, художника XVIII века, который «может быть, и не существовал в действительности», но вполне мог быть собратом по цеху знаменитых живописцев времен Людовика XIV и Людовика XV.
Дебютный сборник новелл молодой канадки Надин Бисмют с единодушными овациями был встречен и публикой, и прессой.13 зарисовок, графически четких и лаконичных:— Жизни сегодняшней, повседневной, вашей и ваших соседей;— Любви, показанной с разных точек зрения и во всем многообразии ее проявлений;— Ну и конечно же, измен, неизбежно сопутствующих как любви, так и жизни в целом. Измен не глобальных, а сиюминутных, «бытовых», совершаемых на каждом шагу, — мелких и крупных, самому себе и родным, любимым, близким, просто окружающим.Яркие картинки, в которых явлена вся палитра нашей «невинной» лжи, наших слабостей и порывов.
Третье по счету произведение знаменитого французского писателя Жоржа Перека (1936–1982), «Человек, который спит», было опубликовано накануне революционных событий 1968 года во Франции. Причудливая хроника отторжения внешнего мира и медленного погружения в полное отрешение, скрупулезное описание постепенного ухода от людей и вещей в зону «риторических мест безразличия» может восприниматься как программный манифест целого поколения, протестующего против идеалов общества потребления, и как автобиографическое осмысление личного утопического проекта.
Флориану Зеллеру двадцать четыре года, он преподает литературу и пишет для модных журналов. Его первый роман «Искусственный снег» (2001) получил премию Фонда Ашетт.Роман «Случайные связи» — вторая книга молодого автора, в которой он виртуозно живописует историю взаимоотношений двух молодых людей. Герою двадцать девять лет, он адвокат и пользуется успехом у женщин. Героиня — закомплексованная молоденькая учительница младших классов. Соединив волею чувств, казалось бы, абсолютно несовместимых героев, автор с безупречной психологической точностью препарирует два основных, кардинально разных подхода к жизни, два типа одиночества самодостаточное мужское и страдательное женское.Оригинальное построение романа, его философская и психологическая содержательность в сочетании с изяществом языка делают роман достойным образцом современного «роман д'амур».Написано со вкусом и знанием дела, читать — одно удовольствие.