Ищи ветер - [13]
— Это грустно, — подала голос девушка. — Мне больше нравится первая теория. Не вполне научная, но, в общем, сойдет… для лета, — добавила она с улыбкой.
Она говорила с едва заметным акцентом, не разберешь каким, чуть раскатисто.
— Мне тоже моя теория больше нравится, — немедля встрял потерявший голову воздыхатель.
— Кто бы сомневался. Ты ее вычитал в «Пророчестве анаконд»?
— Анд, болван. Я еще раньше, своим умом дошел.
— А, ну да. И как только разрешают читать такое в больнице… — Я осекся и взглянул в зеркальце заднего вида. — Кстати, меня зовут Джек. А моего соседа-мистика — Тристан, если ты еще не в курсе.
Девушка хихикнула.
— А меня — Нуна, — представилась она и протянула мне руку между сиденьями.
Я пожал ее ладошку. Она ответила хорошим крепким пожатием. Мне это понравилось.
— Ты испанка?
— Каталонка.
Тристан сказал ей что-то непонятное, состоящее, кажется, из одних шипящих, и она сделала круглые глаза. Все-таки сколько я его знаю, столько удивляюсь. В Барселоне он, наверное, провел когда-то недели две и при этом пил не просыхая, а вот поди ж ты — помнит что-то по-каталонски.
— Это все, что я могу, — добавил он извиняющимся тоном.
— Этого больше, чем достаточно, — улыбнулась Нуна.
Только на чужом языке можно внаглую говорить сальности девушке, с которой познакомился пару минут назад. Попугаю ведь не возбраняется ругаться последними словами. Это даже стоило бы занести в какую-нибудь международную конвенцию или Декларацию прав человека. Статья 268: «Каждый человек обладает неотъемлемым правом на нецензурную брань и грязные сексуальные домогательства на языке, не являющемся его родным, которым он не владеет даже на элементарном уровне, если это продиктовано стремлением к взаимопониманию. Действие статьи не распространяется на те случаи, когда это не смешно, и прекращается после первой пощечины». Надо бы поискать, может, кто и додумался.
— Долго работала в кафе? — спросил я.
— Три дня.
— А почему… ты… э-э…
— Почему я расплевалась с этим жирным мудаком? Потому что отказалась носить форменную майку. Такая маечка на грудного младенца, беленькая, узенькая, ну, ты понимаешь, о чем я?.. Умереть, до чего вульгарно! В закусочной для дальнобойщиков — это бы еще куда ни шло, но в центре города, кого там интересуют сиськи, кроме хозяина… Рогсо[9]…
Мы с Тристаном покивали с приличествующим случаю сочувственным выражением лиц. Все-таки стоит девушке произнести вслух слово «сиськи», сразу хочется узнать, каковы они у нее. Это непроизвольно, как расширение зрачков — но поди им объясни. Очередной сокрушенный вздох Тристана был явно лишним.
— Вот еще! Идите-ка вы оба, знаете, куда? Можно подумать, вас это шокирует!..
Она отвесила нам по шутливому подзатыльнику, и мы все трое расхохотались. Проказница порылась в рюкзаке, нашла предмет своего негодования и швырнула его в окно.
— Проститесь с ней, ребята, больше вы ее не увидите… Даже не знаю, зачем сунула в рюкзак.
— Брось, ты нас плохо знаешь… — сказал я. — Ты одета просто классно…
На самом деле, я так не думал. Лиловые колготки и армейские сапоги — это не совсем в моем вкусе.
— Туда ей и дорога! — подхватил Тристан, глядя, как удаляется белеющее у обочины пятно.
— Вот именно! — фыркнула Нуна.
Она достала сигареты, «Бенсон» с ментолом, и закурила.
— И куда же вы едете? Ты правду говорил про Большой Каньон или так, хвост распускал?
— Ну… можно и туда. Мы, собственно, сами не знаем, просто захотелось уехать.
— И что же, вас ничто не держит? Работа, подруги, ну, не знаю… квартплата?
Мы с Тристаном переглянулись. Интересная мысль.
— В общем-то… пожалуй, ничего, — пробормотал я наконец. — Платить за жилье, кажется, еще не скоро…
— Считай, что мы свободные художники или что-то в этом роде, да, Джек?
— Может, свободные безработные? Или нет, подожди… Тристан, по-моему, скорее… рантье, а я… скажем так… в долгосрочном отпуске.
— Бессрочном, — поправил Тристан.
— Да… похоже на то.
— Так у вас что, много денег?
— У Тристана — да. То есть было до недавнего времени, — усмехнулся я.
— Пфф! Тебе тоже грех жаловаться… Ты, Нуна, случайно никогда не слышала о Жаке Дюбуа?
— Нет. А что, должна была?
Тристан открыл было рот, но я не дал ему ответить.
— Послушай, Тристан, это никому не интересно… Я когда-то был фотографом. Кое-что получалось, но Тристан свято верит в мою… карьеру только потому, что я иногда выставлялся.
— …В Нью-Йорке, мать твою, Джек, это не кот начихал! А еще на обложке журнала… как его… забыл, как он называется?..
— Брось, тебе приснилось.
— Вот идиот… Я пытаюсь поднять твои акции в глазах…
— Я польщена, — вставила Нуна, явно потешаясь над нами.
— А ты? — я сменил тему. — Кроме того, что мы видели, чем занимаешься?
— Да так… у меня каникулы. Собственно, в кафе сегодня утром — это так и было задумано. Вещички я собрала с вечера, — доверительно сообщила она, хитро улыбаясь.
— Вот как, понятно. Ну, а вообще, по жизни?
— Вообще — учусь на биологическом. Закончила курс две недели назад. Что дальше — не знаю. Катаюсь вот в машине со случайными знакомыми… Собиралась на лето в Барселону, к родителям, но семейка у меня такая… непростая. Какие уж с ними каникулы, — поморщилась она.
История жизни одного художника, живущего в мегаполисе и пытающегося справиться с трудностями, которые встают у него на пути и одна за другой пытаются сломать его. Но продолжая идти вперёд, он создаёт новые картины, влюбляется и борется против всего мира, шаг за шагом приближаясь к своему шедевру, который должен перевернуть всё представление о новом искусстве…Содержит нецензурную брань.
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Доминик Татарка принадлежит к числу видных прозаиков социалистической Чехословакии. Роман «Республика попов», вышедший в 1948 году и выдержавший несколько изданий в Чехословакии и за ее рубежами, занимает ключевое положение в его творчестве. Роман в основе своей автобиографичен. В жизненном опыте главного героя, молодого учителя гимназии Томаша Менкины, отчетливо угадывается опыт самого Татарки. Подобно Томашу, он тоже был преподавателем-словесником «в маленьком провинциальном городке с двадцатью тысячаси жителей».
Отчего восьмидесятилетний Батист В***, бывший придворный живописец, так упорно стремится выставить на Парижском салоне свой «Семейный портрет», странную, несуразную картину, где всё — и манера письма, и композиция, и даже костюмы персонажей — дышит давно ушедшей эпохой?В своем романе, где главным героем является именно портрет, Ф. Шандернагор рассказывает историю жизни Батиста В***, художника XVIII века, который «может быть, и не существовал в действительности», но вполне мог быть собратом по цеху знаменитых живописцев времен Людовика XIV и Людовика XV.
Дебютный сборник новелл молодой канадки Надин Бисмют с единодушными овациями был встречен и публикой, и прессой.13 зарисовок, графически четких и лаконичных:— Жизни сегодняшней, повседневной, вашей и ваших соседей;— Любви, показанной с разных точек зрения и во всем многообразии ее проявлений;— Ну и конечно же, измен, неизбежно сопутствующих как любви, так и жизни в целом. Измен не глобальных, а сиюминутных, «бытовых», совершаемых на каждом шагу, — мелких и крупных, самому себе и родным, любимым, близким, просто окружающим.Яркие картинки, в которых явлена вся палитра нашей «невинной» лжи, наших слабостей и порывов.
Третье по счету произведение знаменитого французского писателя Жоржа Перека (1936–1982), «Человек, который спит», было опубликовано накануне революционных событий 1968 года во Франции. Причудливая хроника отторжения внешнего мира и медленного погружения в полное отрешение, скрупулезное описание постепенного ухода от людей и вещей в зону «риторических мест безразличия» может восприниматься как программный манифест целого поколения, протестующего против идеалов общества потребления, и как автобиографическое осмысление личного утопического проекта.
Флориану Зеллеру двадцать четыре года, он преподает литературу и пишет для модных журналов. Его первый роман «Искусственный снег» (2001) получил премию Фонда Ашетт.Роман «Случайные связи» — вторая книга молодого автора, в которой он виртуозно живописует историю взаимоотношений двух молодых людей. Герою двадцать девять лет, он адвокат и пользуется успехом у женщин. Героиня — закомплексованная молоденькая учительница младших классов. Соединив волею чувств, казалось бы, абсолютно несовместимых героев, автор с безупречной психологической точностью препарирует два основных, кардинально разных подхода к жизни, два типа одиночества самодостаточное мужское и страдательное женское.Оригинальное построение романа, его философская и психологическая содержательность в сочетании с изяществом языка делают роман достойным образцом современного «роман д'амур».Написано со вкусом и знанием дела, читать — одно удовольствие.