Сохранились также и подлинные документы: например, частное послание, касающееся продажи корабля, которая имела место 31 марта 173 г. н.э.: там имеется подпись некоего Валерия Диодора, «бывшего библиотекаря и члена Мусея» (Папирус Мертона, 19). И, наконец, в начале III в. Афиней Навкратийский: его ученый каталог, вылившийся в пир мудрецов, предполагает, по-видимому (хотя воображаемый симпозион и происходит в Риме), изобилие книг, происходящих с родины таинственного автора.
Но и Рим в середине IV века остался, можно сказать, без книг. За несколько лет до того, как Фемистий рукоплескал инициативе Констанция, библиотеки древней столицы были закрыты: «навеки запечатаны, словно гробницы», в ужасе отмечал Аммиан (XIV, 6, 18). И очень скоро погибнет в огне только-только восстановленная библиотека в Антиохии.
Глядя на эту цепь рождений, возрождений и катастроф, мы будто бы следим за нитью, связующей разные, большей частью тщетные усилия эллинско-римского мира сохранить свои собственные книги. Все начинается с Александрии: Пергам, Антиохия, Рим, Афины — не более чем реплики. Последнее перевоплощение случится в Византии, и это будет в очередной раз дворцовая библиотека, расположенная во дворце императора (Зосим, III, 11, 3) и во дворце патриарха (Георгий Писида, стих 46).
Разрушение, разорение, грабежи, пожары затронули более всего крупные скопления книг, расположенные, как правило, в центрах власти. Библиотеки Византии не стали исключением. Поэтому то, что в конце концов сохранилось, происходит не из крупных центров, а из «маргинальных» мест (монастырей) или представляет собой случайные копии, снятые частными лицами.
