Исчезновение в космосе - [8]

Однако Кэтрин, судя по всему, приставать не собиралась. Голан с удивлением подумал, что Кен, вероятно, сбрендил, что бросает такую красивую женщину. Даже с опухшим лицом Кэтрин внушала какое-то непонятное восхищение. Он, правда, не мог понять, с чего бы Кэтрин так цепляться за изживший себя брак. Не хочет – не надо. Такой позиции придерживался сам Голан – и оставался холостяком.

– Все наладится, – пробормотал капитан, не зная, что можно сказать в таких обстоятельствах.

– Может быть, – всхлипнула Кэтрин. – Могу я побыть одна?

– Конечно, – с облегчением согласился Голан и вышел.

Капитан терпеть не мог говорить банальности, но и ничего более умного придумать не мог. Он много раз видел, чем заканчивались подобные истории. Люди разводились, делили имущество, детей, вступали в повторные браки. Кто-то бывал счастлив, кто-то нет, кто-то возвращался обратно. Голан был почему-то уверен, что у Кэтрин это минутная слабость. Вот проплачется она, вытрет слезы и сама подаст на развод. Кен бросит свою молодую подружку и будет умолять ее вернуться. Кэтрин вернется, а затем найдет себе кого-то еще и бросит своего неверного муженька. У женщин за сорок редко все складывается блестяще, но за Кэтрин Голан был спокоен.

Когда капитан входил в зал, рыданий было уже не слышно. Он зашел за наушниками в каюту и отзанимался час в спортзале, как и планировал.

После тренировки Голан направился к себе, разделся и мгновенно заснул.

Глава 4

Спалось Голану неважно. Он видел кошмары, ворочался и в конце концов подскочил от звука будильника. Вскочив с кровати, капитан немедленно задел локтем светильник, который полетел на пол. На этот раз он даже не обратил не это внимание и начал медленно одеваться. Сегодня предстоял сложный день – очередное выныривание из подпространства и корректировка курса. На всей трассе это был единственный момент, когда «Паук» приближался к освоенной части космоса. Звезда гамма Тушканчика светила для пяти планет и бесчисленной кучи астероидов и всяческих космических тел. Четыре планеты были газовыми гигантами, зато пятая планета была той самой планетой-океаном, которая издревле завораживала внимание астрономов. Разумеется, суши на ней не нашлось. Это на Земле люди строили плавучие платформы и дома. Но на планете-океане это оказалось практически нереальным – регулярные шторма грозили сносить на своем пути все. Правда, группку энтузиастов это не останавливало – они основали небольшую колонию на естественном спутнике и проводили немногочисленные (по причине отсутствия финансирования извне) исследования и даже изредка спускались на планету. Один из таких спусков чуть было не закончился трагедией, после чего губернатор сектора откомандировал своего постоянного представителя. Сначала его хотели выгнать, но затем смирились; власти не растерялись и тут же построили маяк и прикомандировали к нему дополнительный персонал. Со временем на астероид даже высадилась группа радикальных баптистов. Конечно, соседство с учеными-атеистами и не обходилось без эксцессов, но на просторах обитаемого космоса и не такое случалось и случается каждый день. Раз в полгода какой-то из баптистов, так сказать, переходил на сторону тьмы и присоединялся к ученым. Это вызывало вселенскую скорбь одного лагеря и неистовое ликование другого, которое длилось как минимум месяц. Правда, периодически находились ученые, которые перебегали в стан верующих, что вызывало прямо противоположный эффект.

Представитель губернатора, как водится, не получил четких инструкций, и мудро решил не участвовать в местных разборках. Единственно, за чем он следил, так это за поддержанием космического маяка в рабочем состоянии. Вернее, следил, чтобы служба маяка занималась этим. Несмотря на то, что сам сектор не представлял особого экономического интереса, он превратился в оживленный транспортный узел. Корабли вываливались из подпространства, корректировали курс и разлетались в разные стороны. Иногда даже случалось, что пара кораблей оказывались на расстоянии нескольких километров друг от друга. Капитаны, а иногда и пассажиры, ради развлечений обменивались последними анекдотами.

Как раз в шесть часов по корабельному времени "Паук" должен был вынырнуть в обычное пространство и начать дрейфовать. Голан планировал дать отдохнуть Артуру, который нес ночную вахту, и заняться расчетом дальнейшего курса. Капитан намеревался управиться с этим ближе к ужину и опять уйти в гиперпространство. Этот дрейф в обычном пространстве должен был стать самым длинным. Однако Голан считал, что оно того стоит, поскольку близость маяка должна была помочь сделать расчеты наиболее точными.

Голан прошел в столовую. Леи на кухне не было, и пирогом не пахло. Капитан вздохнул. Он уж было раскатал губу, что пироги у них теперь будут каждый день. Но нет. Хорошенького понемножку. Это обязанность капитана – кормить и развлекать своих пассажиров.

Голан нашинковал бутерброды и красиво уложил их на тарелке. Затем взялся варить кашу. Кулинарными талантами капитан не был обделен, но каша об этом не знала и безбожно вылилась на плиту. Пока Голан пытался спасти хотя бы остатки беглянки, в столовую выползла Лея. Капитан с первого взгляда на нее понял, почему пирог нынче не предполагается. Лея вчера явно напилась в хлам, и теперь ее мучило похмелье.