Исчезновение - [3]

Двойнику сделали внушение, призвали быть более внимательным, не спешить, но вскоре он прокололся снова: не успев перегримироваться, будучи голоден, в образе вождя влетел в столовую губернаторского офиса, где Сам проводил совещание с активом уральской области, подавальщицы еды выпали в осадок при виде ВВ, он все понял и спешно ретировался.

И был случай в бане, это уже на одной из госдач на Алтае, куда Сам приехал отдохнуть и порыбачить: Двойник в свободные часы решил попариться, снял грим – парик и усы, в парной нежились еще трое мужиков, в белесом тумане никто ничего не заметил, а на выходе в предбаннике на него вылупили глаза – ребята из охраны встали, как по команде, прикрыв руками срамные места. Вот была умора…

Cледующий эпизод мог иметь серьезные последствия, если бы кто из начальства узнал, но – прокатило… Прилетев в славящийся веселыми нравами дальневосточный город, ВВ остановился в резиденции смотрящего по линии Кремля за краем, вместе с ним разместились охранники, а Двойнику и обслуге сняли номера в лучшей гостинице. Две девицы в блузках с вызывающим декольте, в мини-мини…, черных сетчатых колготках и сапогах-ботфортах – прикид не оставлял сомнений в роде занятий, заговорили с Двойником у входа в отель; девицы представились – Алена и Кристина – и нагло вперившись в него, повели беседу на предмет любви и дружбы. С проститутками Двойник не связывался, но тут, словно бес в ребро: почему бы и нет, время позднее, он на службе не понадобится. В номер вести девиц побоялся, те предложили поехать к ним.

Такси остановилось у 9-этажного панельного дома, девицы привели Двойника в квартиру, которую, похоже, снимали, не очень опрятную, с потертой светлой кожаной мебелью и устоявшимся запахом парфюма; быстро накрыли на стол: колбаса, сыр, коньяк, предупредив, что закуска и выпивка – за счет клиента. Двойник пошел в ванную, снял усы и парик – неизменные атрибуты гримирования, сейчас он имел право расслабиться, парик мог сползти в самый ответственный момент а усы – отклеиться, и вернулся в комнату. Девицы остолбенели, потеряли дар речи.

“И впрямь, похож, как две капли воды… ты чего, клон его или Двойник? – проявила сообразительность Алена, придя в себя. – Властелин мужик классный, я в седьмом классе училась, четырнадцать лет, соплюшка, но уже месячные пришли и на мужиков зырилась, так вот, в газете фотка была полуголого ВВ, на коне гарцующего, и грешная мыслишка в шалую башку заползла – думаю, здорово с ним бы потрахаться, а не с пацанами местными в подворотнях; однако куда нам, провинциалкам, у него, небось, таких сотни перебывали… а ты как по этой части? – это уже Кристина, – обещаем незабываемый вечер удовольствий: не довелось с Самим, так хоть с двойником…”

Девицы и впрямь оказались искусницами и вытворяли с ним такое, что он только диву давался, откуда брались у него силы, но и силы оказались на исходе второго часа; наконец, предмет вожделений боевых подруг свернулся улиткой и не подавал признаков жизни, несмотря на все ухищрения; Двойник сполоснулся в душе, оделся и распрощался, заплатив щедро и получив на прощание комплимент: “А ты молодец, крепенький, не посрамил ВВ…” Девицы заставили его напоследок сфотографироваться с каждой из них и втроем, он не смог отказать в их вполне объяснимом желании, хотя на его месте мало кто согласился бы – зачем оставлять компромат. Такая вышла история… слава богу, без последствий.

Подмены следовали не столь часто, в последние же месяцы куратор требовал каждодневного совершенствования и шлифовки навыков, и это настораживало Двойника. Что-то происходило за кулисами кремлевского театра, но что – он не мог уразуметь, а спросить, понятное дело, язык не поворачивался: кто я такой, чтобы лезть туда, куда не положено по службе… Может, снова исчезновение?..

Иногда, правда, подсказывался иной ответ: ВВ стареет, хоть и всячески подчеркивает крепость и боевитость духа и тела, да и Арина, сильно огрузневшая, как-никак мать троих детей, вряд ли, как прежде, стимулирует, подалась возрасту, хотя всегда была склонна к полноте, не зря еще в свои знаменитые чемпионские годы имела прозвище “телевизор”; несколько раз Двойник видел ее, раздавшуюся в бедрах, гулявшей в сочинской Резиденции по кипарисовой аллее вдоль фонтанов. Наступает, видать, пора, когда ему, Двойнику, придется все чаще заменять ВВ, беседовать один на один с политиками, министрами, бизнесменами… Как в кукольном театре: когда марионетка снашивается и приходит в негодность – готовят ее копию, и спектакль продолжается; важно, кто стоит за ширмой и дергает за ниточки.

С этими мыслями Двойник отошел к противоположной стене гостиной и двинулся к зеркалу стремительной походкой танцора и мастера боевых искусств, подтянутой и развинченной одновременно, а еще неторопливой, утиной; лет пятнадцать назад кое-кто из существовавшей тогда оппозиции уничижительно писал – некрасивой, плебейской, переваливаясь корпусом с одной стороны в другую, как беременная на последнем месяце; но то было допреж, такого фамильярного тона по отношению к любимцу народа никто давно уже себе не позволяет, да и оппозиция приказала долго жить.