Исцеления не будет. Поэзия земли русской - [22]

— Это правило не для следствия, — сказал Скоблев. — Да, вам ни о чем не говорит фамилия Лыч?

— Как же, — после паузы сказал Тельнов. — Один из моих пациентов. Поступил в диспансер совершенно опустившимся человеком. Я добросовестно боролся за его исцеление. А незадолго до выписки вшил ему капсулу. Выписали его в пятницу, накануне трагичного воскресенья. Омерзительный тип. Думаю, опять запьет.

— Что вы так пренебрежительно о своем пациенте? — спросил Смолин. — Ведь тоже человек. Я думаю, больной, а не мерзкий человек.

— Алкоголик — это уже не человек. Его словом не прошибешь, а вот если четвертинку покажешь, сделает все, о чем ни попросишь.

— В четверг Лыч опять запил — это опасно для здоровья?

— Конечно, в таких случаях можно всего ожидать. Организм работает с перенапряжением…

ВЫЙДЯ из больницы, Смолин и Скоблев решили пройтись пешком и обсудить итоги допроса Тельнова. Они стояли у перекрестка центральной улицы города, ожидая зеленого сигнала светофора.

Скоблев осмысливал ход допроса и не торопился его обсуждать. Он думал, что Лыч — ключ, с помощью которого удастся раскрыть преступление. Эта фамилия для Скоблева означала завершение многодневной розыскной работы. Ведь легче искать конкретного человека, нежели невидимку. Но Лыча не было среди убийц. Иначе Тельнов назвал бы его. Тогда Лыч может быть перекупщиком краденого. Во всяком случае это человек, который видел и знает убийцу.

Первым заговорил Смолин. Его мысли тоже были связаны с Лычом.

— Думаю, Тельнову нет смысла выгораживать Лыча. По меньшей мере это для него самого рискованно, — сказал он и подтолкнул Скоблева на дорогу: — Загорелся зеленый.

— И тем не менее надо найти Лыча, — сказал Скоблев, ступая на тротуар.

— Алогичность может привести нас к новым потерям времени, Андрей. Стоит ли рисковать? И так начальство ворчит.

— Думаю, надо рисковать. И знаешь, почему? — не дожидаясь ответа, продолжил Скоблев. — Да потому, что Тельнова ты уличил в неискренности. Где гарантия, что он и сейчас не темнил?

— Ты прав. Будем отрабатывать эту версию.

СПРАВКИ о Конюхове навели быстро. Десять лет назад он был осужден за разбойное нападение. И вот, отбыв наказание, месяц назад вернулся в город. Участковый инспектор, вызванный Скоблевым, сообщил, что Конюхов Алексей Степанович остановился у матери. В прошлую среду он заходил на опорный пункт и просил помочь прописаться и устроиться на работу. «Трудом на воле грехи свои буду искупать», — сказал Конюхов во время разговора. Потом участковый видел его в окружении местных пьянчуг.

— Вот этот был среди них? — спросил Скоблев, подавая фотографию Лыча.

— Да, был, — после небольшой паузы ответил участковый. — Крепко выпивши был. Лицо его запомнилось: очень отечное и багровыми пятнами покрытое.

Раздался телефонный звонок. Скоблев поднял трубку.

— Слушаю. Да, ты не гони, Сергеев, поспокойнее говори.

Скоблев дал задание Сергееву обойти хозяйственные магазины и еще раз расспросить продавцов, кто в последнее время покупал ножи, подобные тому, что нашли при осмотре места, где было совершено преступление. Раскупались ножи медленно. Это узнал Скоблев, когда сам ходил по магазинам с фотографиями Горовских. Давая задание Сергееву, он сказал:

— Может, ты удачливее меня будешь. То, что на несколько дней позже идешь, не страшно. У продавцов крепкая память на лица.

Предположение Скоблева подтвердилось. Продавец хозяйственного магазина № 1 после предъявления фотографии Лыча сказала, что этот человек покупал большой складной нож. Она также добавила, что Лыч был не один. Вместе с ним в торговом зале толкались еще двое. Описание одного из них наводило на мысль, что это был Конюхов.

Скоблев решил срочно ехать к Конюхову. Оснований для этого было предостаточно. Три человека в течение недели видели его с Лычом и другими забулдыгами. Они могли сговориться ограбить Тельнову. На месте вошли в раж и…

Когда Скоблев в сопровождении Сергеева и участкового инспектора вышли на крыльцо управления внутренних дел, милицейский «газик» стоял у подъезда. Поздоровавшись с шофером, они молча уселись в машину.

— Садитесь рядом с водителем, — обратился Скоблев к участковому. — Дорогу будете показывать.

Скоблев был сосредоточен. Когда машина тронулась, он поудобнее уложил пистолет, застегнул пиджак и, вытянув ноги, расслабился. «Застать бы его дома, — подумал Скоблев, — прояснилось бы многое».

Конюховы жили в деревянной, чуть покосившейся избе. Когда проходили мимо крайнего окна, Скоблев почувствовал на себе пристальный взгляд. Он повернул голову и увидел мужчину, который в следующее мгновение отпрянул от окна. Тем временем участковый стучал в дверь избы, а Сергеев нетерпеливо переминался с ноги на ногу.

— Лучше обошел бы избу, — сказал Скоблев.

— Слушаюсь, — ответил Сергеев и пошел во двор.

— Никого, наверное, нет дома, — произнес участковый.

В это время раздался крик Сергеева: «Стой», — и через мгновение прозвучал выстрел. Скоблев и участковый помчались за избу. Они увидели Сергеева, бегущего за рослым мужчиной. Преследуемый выскочил на дорогу и осмотрелся. Сергееву, чтобы догнать его, нужно было пробежать метров двести и преодолеть глубокую канаву.