Исцеление мира. От анестезии до психоанализа: как открытия золотого века медицины спасли вашу жизнь - [82]

В 1889 году он наконец нашел свое место в недавно открывшейся клинике при Университете Джонса Хопкинса в Балтиморе. Целью деятельности этого учреждения была организация современной и всесторонней подготовки специалистов. Основным упором уважаемого университета, который в наше время считается самым важным информационным центром в мире, предоставляющим информацию относительно пандемии коронавируса, были исследования в различных областях, но прежде всего в медицине. Наряду с терапевтом Уильямом Ослером, патологом Уильямом Уэлчем и гинекологом Говардом Келли, Холстед почти сразу стал одним из четырех «великих врачей» госпиталя Джонса Хопкинса. Их реноме было настолько высоким, что самому выдающемуся американскому художнику эпохи, Джону Сингеру Сардженту, поручили навечно запечатлеть этих светил на своем холсте. Так появился групповой портрет четырех джентльменов в мантиях – сидящие Ослер, Уэлч и Келли и стоящий позади них Холстед. До сих пор живет слух о том, что для изображения Холстеда Сарджент использовал более тусклые цвета по сравнению с теми, которые использовались для портертирования трех других врачей, – быть может, художника злили не слишком обходительные манеры Холстеда.

Даже у такой безгранично самоуверенной, надменной, крайне неустойчивой по причине своей зависимости личности, как Холстед, была слабая сторона. Госпиталь Джонса Хопкинса привлек для развития карьеры другого человека, который, подобно Холстеду, родился, как говорится в таких случаях, с серебряной ложкой во рту.

Кэролайн Хэмптон родилась в Южной Каролине в семье, владевшей одной из крупнейших плантаций, на которой, как и повсеместно на Юге до Гражданской войны в США, работали рабы. Одним из ее дядей был военнослужащий Конфедерации Уэйд Хэмптон, которому в Гражданской войне суждено было получить звание генерала, а по завершении войны стать губернатором Южной Каролины и, наконец, сенатором. Одним словом, дядя Уэйд являлся ярким примером того, как быстро рабовладельческая элита смогла снова обрести политическую власть после конфликта. У родителей, братьев и сестер Кэролайн дела шли не так хорошо: генерал северных штатов Уильям Текумсе Шерман во время марша через южные штаты в 1864–1865 годах оставил за собой разрушительный след; одним из множества дотла сожженных объектов, ставших бесполезными для экономики Конфедерации, была плантация из детства Кэролайн.

После этого Кэролайн переехала к трем тетям. Девушка любила работать в саду, но обнаружила, что кожа ее рук была очень чувствительной, поэтому во время работы она обычно носила перчатки. К ужасу своей семьи, в 1885 году она переехала в Нью-Йорк, к янки, и получила образование медсестры. Сначала она работала в госпитале Маунт-Синай и Нью-Йоркском госпитале, а в 1889 году – в том же году, что и Холстед – прибыла в госпиталь Джонса Хопкинса в Балтиморе, где заняла должность старшей медсестры в хирургическом отделении. Однако в этой работе самой большой проблемой оказалась экзема кожи рук.

Правила Кэролайн по мытью рук перед операцией могли показаться слишком суровыми даже Земмельвейсу. После использования мыла следовала обработка рук в растворе перманганата калия, затем руки окунались в горячую щавелевую кислоту и снова омывались ядовитым раствором хлорида ртути (каломели).

Кожа Кэролайн стала красной как рак и начала шелушиться. Кэролайн была поглощена работой, но из-за таких серьезных симптомов стала думать об увольнении.

Это крайне обеспокоило ее начальника, что для Холстеда, кстати, было совершенно нехарактерно. Главный хирург (на этой должности в госпитале Джонса Хопкинса он оставался до смерти в 1922 году) отлично сработался с медсестрой Хэмптон и наградил ее похвалой, очень редко исходящей из его уст: «Unusually efficient»[135]. Кэролайн Хэмптон была не только необычайно умела, но и весьма привлекательна. Холстед давно пылал страстью, и в ее присутствии на его отталкивающие черты лица ложилось нечто вроде тени дружелюбия.

Настоящего гения отличает то, что даже в кажущихся безвыходными ситуациях ему на ум приходит какое-то решение. И у Холстеда появилась идея. Он сделал гипсовый слепок кистей и предплечий Кэролайн и отправил их в «Goodyear Rubber Company» – нью-йоркскую компанию, занимающуюся изготовлением предметов из резины. В сопроводительном письме Холстед недвусмысленно дал понять, что не имеет значения, сколько работа будет стоить. Компания была основана химиком Чарльзом Гудьиром, которому удалось вулканизировать каучук, после чего его инженеры смогли производить невероятно тонкие изделия из резины. Прежде всего резина нашла применение в производстве продукта, который в такой форме компания впервые представила на рынке. Продукт, как и придуманные для сестры Кэролайн перчатки, должен был надеваться на определенную часть тела, и до сих пор широко используется во всем мире. Для Холстеда и его операционной медсестры компания произвела нечто, тоже обеспечивающее исключительную чувствительность: перчатки, разработанные специально для Кэролайн, были настолько тонкими, что в них можно было почувствовать даже едва осязаемые структуры, такие как нить на хирургическом шве. В то же время они оказались достаточно прочными, чтобы их можно было стерилизовать водяным паром.