Ириска - [15]
Родители сходят с ума!
Мама плачет.
Отец поседел.
У меня все не так.
В последний раз
Фэй видели возле кафе,
На ней были толстовка и джинсы, в руках телефон.
Похоже, ждала кого-то.
У меня все не так.
Фэй ПРОПАЛА,
полиция просит помочь.
Все волнуются.
Почему же не ищут меня?
Я тоже
пропала!
Но меня до сих пор
не хватились.
Сласти или страсти
Марла знает – сегодня Хеллоуин.
Просит меня: «Давай кого-нибудь разыграем,
попросим конфет!
Хоть прохожего с улицы!»
Ну, как ребенок.
Что с ней делать… Ладно,
мы густо раскрасили лица тенями для век
и еще
ярко-красной помадой —
будто у нас с подбородков
капает
кровь.
Все вышло чудесно – мы вернулись с добычей:
шоколадки,
леденцы,
и мармелад, и конфеты,
а вечером уселись смотреть телевизор
и давай вспоминать, как пугали прохожих на улице!
Шутили, хихикали.
Так что получилось неплохо.
Не парься
Сегодня у нас с Люси расчет:
за лабораторную работу и два эссе.
Беру у нее деньги, и:
– Слушай, у меня телефон потерялся.
Ты не знаешь, кто-нибудь продает
бэушные?
У Люси скучающий взгляд.
– А… Я думала, ты без мобильника,
у тебя же родители хиппи или типа того.
Хочешь, отдам тебе свой старый айфон.
– Я куплю.
– Да не парься. – Она отмахивается от меня.
– Где-то валяется, поищу.
Фейерверк
В темноте грохочут фейерверки.
В воздухе
пахнет порохом.
Марла прячется под пуховое одеяло,
словно котенок.
Как узнать,
о чем ее мысли?
Как проникнуть в чужой разум, чужое горе?
Кто что скрывает?
Фобия
Папа терпеть не мог кошек.
При виде их просто трясся от злости,
стучал по окнам,
когда бездомный котяра забредал в палисадник.
Если папе на глаза попадался кот,
я за себя не боялась.
Если папе на глаза попадался кот,
я была в безопасности.
До Келли-Энн
Папе нравилось хвастаться мной:
«Такая самостоятельная!
Эл с шести лет сама себе моет голову», —
говорил он своим подругам,
будто это его заслуга,
будто есть чем гордиться.
Женщины округляли глаза, пожимали плечами, улыбались,
потом поднимались с папой наверх.
Я слышала крики из папиной спальни,
будто он причинял им боль.
Я именно так и думала,
пока не начала понимать,
что им нравилось.
То, что он делал.
Мне говорили:
«Иди поиграй во дворе».
Кто-то из женщин оставался на несколько дней,
Таня – пару недель,
Кэрол – целых полгода,
Келли-Энн – дольше всех.
Только она согласилась
терпеть эту боль,
жить с ней.
Не считая меня.
Пропавшая девушка
Фэй Патерсон нашлась в Ньюкасле: жива и здорова,
работает в баре вместе со своим парнем. Он старше ее.
Сам позвонил в полицию после газетной шумихи.
– Никто ее не похищал!
Я не знал, что ей нет восемнадцати!
Честное слово, клянусь!
А подозревали
ее отца.
Он ничего не сказал журналистам,
просто плакал.
Пожилой мужчина, давно небрит
и рубашка застегнута на все пуговицы.
Ему не поверили.
Весь палисадник перекопали,
искали труп.
Марла спрашивает:
– Так, значит, она жива,
эта девушка?
– Да, жива и здорова, подает пиво в пабе.
Просто сбежала.
– А что с моей Мэри?
Она тоже там?
– Если честно, не знаю.
Марла долго молчит.
– Ну а ты? Почему ты сбежала?
Когда нужно было уехать
Кольцо на столе в коридоре еще сохраняло тепло,
а я уже пожалела,
что не уехала с Келли-Энн.
Нужно было бежать за ней по дороге
хоть босиком!
Нужно было уехать раньше.
Да и сама Келли-Энн слишком долго тянула с этим.
Но люди ведут себя странно: не уходят с футбольных матчей,
когда уже ясно – их команда сейчас проиграет,
им обязательно нужно увидеть ее поражение.
До конца досматривают фильм, даже если не нравится,
вместо того чтобы
встать и уйти.
Остаются – и терпят скуку.
Или горе.
До конца.
Уходят, только если
остаться – невыносимо.
Неправда, что любви всегда сопутствует боль.
Не всегда.
Необязательно.
Недоверие
Мы сидим у маяка на камнях,
океан обдает нас прохладными брызгами.
Люси спрашивает:
– Ты бездомная?
– Нет, я живу у холмов.
– Клево.
Надо зайти к тебе в гости.
По голосу слышно – она мне
не верит,
хотя непонятно, чем же я себя
выдала.
Наверное, то же самое чувствует
Марла?
Что мир над тобой смеется. Не верит
тебе.
В нескольких метрах от нас садится
чайка,
в клюве огромный ломоть хлеба.
– Да пожалуйста, если хочешь.
Можно прямо сейчас.
Чайка пронзительно вскрикивает.
– Нет, сейчас не могу. Надо кое с кем встретиться.
Люси бросает в чайку камнем.
– Птицы – безмозглые твари.
Тапочки
Я взяла себе тапочки Марлы.
У нее их четыре пары,
аккуратно стоят внизу в коридоре —
обычные шлепанцы. Главное, чистые.
Я выбрала коричневые,
с мехом внутри
и ношу их;
не ходить же в кроссовках.
Папа дома никогда не носил
ни пижаму,
ни тапки:
«Нечего днем надевать
то,
в чем спишь».
Говорил: «В домашней одежде люди выглядят бездельниками».
Марла указывает мне на ноги.
– Это мои?
– Что, волосатые лодыжки?
Лодыжки мои.
Хотите потрогать?
– Тапочки, – отвечает она
и смеется.
– А, тапочки… Тапочки ваши.
– Что ж, надеюсь, у тебя чистые ноги.
А у меня были грязные, когда я их последний раз надевала!
Твое лицо? Кто это сделал? —
спрашивает Марла.
Никто мне ничего не сделал, —
отвечаю ей.
Воспоминания
Если б забыть, что он сделал…
Я бы вернулась домой.
Притворилась бы, что ничего
не случилось.
И не пришлось бы его прощать.
Но не могу. Память —
будто голодный зверь,
впивается,
вгрызается
во
все.
Колдунья
– У меня был домашний кролик, – рассказывает Марла.
– Забыла только, как же его звали?
Он был похож
Когда уровень кислорода упал, государство с помощью лотереи выбрало немногочисленных счастливчиков, которые будут жить под куполом, когда все остальные станут медленно задыхаться.Несколько лет спустя жизнь внутри купола продолжается. Бедный класс не может себе позволить кислородный налог, который поставляет дополнительный воздух для бега, танцев и спорта. Богатая элита, напротив, здравствует и процветает. Любой, кто выступает против режима, получает клеймо террориста и изгоняется из купола на верную смерть.Шестнадцатилетняя Алина — участница тайного сопротивления и вынуждена бежать из купола.
Когда уровень кислорода упал, государственная лотерея выбирает нескольких счастливчиков, которые будут жить внутри купола. Все остальные будут медленно задыхаться. Несколько лет спустя, жизнь внутри купола продолжается. Бедный класс не может себе позволить кислородный налог, который поставляет дополнительный воздух для бега, танцев и спорта. Богатая элита, напротив, здравствует и процветает. Любой, кто выступает против режима, получает клеймо террориста и изгоняется из купола на верную смерть. Шестнадцатилетняя Алина является частью тайного сопротивления, вынуждена бежать из купола.
Типпи и Грейс не нравится, когда на них пялятся, что неудивительно, ведь они сиамские близнецы. Им хочется жить как обычные подростки – ходить в кино, влюбляться, находить новых друзей. Но это трудно, когда люди вокруг тыкают в тебя пальцами и обзывают. Девочкам приходится тяжело, однако они храбро сражаются со всеми бедами. И однажды судьба вознаграждает (или наказывает?) их возможностью разделиться, а они ухватываются за этот шанс, ухватываются изо всех сил. Вот только получить желаемое не так просто, и Типпи и Грейс еще придется столкнуться с последствиями своего решения обрести личную свободу.
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.