Иосиф Григулевич. Разведчик, «которому везло» - [148]
На основе соглашений в рамках НАТО СИФАР должна была координировать работу со специальным центром ЦРУ и получать оттуда руководящие инструкции. Это не нравилось многим итальянским разведчикам. Как выяснил «Макс», в кодовых обозначениях западных спецслужб СИФАР проходила под шифром «Бренно». Техники СИФАР уделяли большое внимание контролю радиотелефонных линий. Почти вся «снятая» информация передавалась в Агентство национальной безопасности США, которое занималось подслушиванием и дешифровкой перехватов.
Не менее пристальный интерес «Макса» вызывал отдел общих и тайных дел МВД Италии. Его возглавлял Джезуаль-до Барлетта, один из бывших главарей ОВРА — охранки Муссолини. Он руководил тайной полицией Италии с 1948 по 1956 год, то есть в самый мрачный период «холодной войны». Под постоянным прицелом Барлетты находились коммунисты, преследование которых поощрялось американскими и английскими спецслужбами. Барлетта тесно сотрудничал с другим «птенцом гнезда Муссолини» — Джузеппе Пьеке, имя которого «Макс» запомнил еще со времен гражданской войны в Испании. Пьеке отличился и в том, что именно он создал органы тайной полиции для кровавого хорватского диктатора Анте Павелича.
Как выяснил «Макс», начальник «пожарной службы» в Риме Пьеке содействовал созданию неофашистских групп, внедрял своих осведомителей в левые организации, вел политическую картотеку на врагов «демократии». Под его негласным началом действовала террористическая организация «Антикоммунистическое движение за преобразование Италии» (МАКРИ), закамуфлированная под религиозное благотворительное общество. Был также создан «антибольшевистский фронт» — вооруженное формирование, в которое вербовались экстремисты с монархическими и фашистскими воззрениями. Боевики «фронта» внедрялись в коммунистическую и социалистическую партии. Они же устраивали налеты и на правоцентристские партии, чтобы приписать их «левым» и спровоцировать репрессии.
Главной задачей спецслужб Италии в тот период было участие в сверхсекретной операции «Размагничивание», которую патронировали американцы. В соответствии с меморандумом Объединенной группы начальников штабов вооруженных сил США от 14 мая 1952 года «ограничение власти коммунистов в Италии и во Франции является приоритетной целью: она должна быть достигнута любыми средствами». При этом подчеркивалось: «О данном проекте ничего не должны знать ни итальянское, ни французское правительства». Сотрудничество СИФАР — ЦРУ в указанной сфере истолковывалось в спецслужбах настолько вольготно, что микрофоны, установленные итальянскими «водопроводчиками», вскоре появились в кабинетах президентского дворца Квиринала и библиотеке понтифика в Ватикане. «Размагничиватели» решили на всякий случай записывать личные разговоры итальянского президента и самого папы.
К периоду итальянской командировки относится награждение Кастро орденом Мальтийского креста. Сам Григулевич не без гордости рассказывал друзьям об этом эпизоде своей жизни во время товарищеских встреч на квартире, которые обычно приурочивались ко «дню создания разведки», 20 декабря. Ему, конечно, не верили, потому что мальтийских «орденоносцев» в истории России (до демократического переворота) можно было по пальцам сосчитать. Оппоненты посмеивались, когда Григулевич удалялся на минуту-другую в соседнюю комнату (ну, посмотрим-посмотрим, что там придумал этот фантазер), но тут же замолкали, когда Иосиф, важно выпятив грудь, возвращался с Мальтийским крестом на груди.
«Я возведен в рыцарское достоинство, — с деланной серьезностью говорил он гостям. — Так что пользуйтесь возможностью, общайтесь с первым и, наверное, единственным настоящим рыцарем в вашей жизни!»
Один из биографов Григулевича, сравнивая его с вымышленным разведчиком Штирлицем, написал: «Если сравнивать те должности-маски, в которых функционировали на пике своей нелегальной деятельности эти два персонажа, то, согласитесь, штандартенфюрер сильно недотягивает до чрезвычайного и полномочного посла!» По мнению автора, «реальный Мальтийский крест перевешивает все вымышленные награды на груди Штирлица».
С руководителями Суверенного и военного ордена Сан-Хуан из Иерусалима Григулевич сблизился в Риме, где мальтийские рыцари обосновались после Второй мировой войны, чтобы расширить дипломатическое присутствие организации в других странах мира. Кастро сделал все возможное, чтобы представители ордена были приглашены, признаны и обласканы в Коста-Рике, несмотря на все противоречивые слухи, которые ходили о таинственных рыцарях. Для «Макса» общение с членами Мальтийского ордена было своего рода путешествием в историю. Он знал, что среди рыцарственных кавалеров был российский император Павел Первый, и парадоксальность ситуации с его собственным награждением в очередной раз доказывала Григулевичу: реальная жизнь куда интереснее любых выдумок и фантазий.
Дипломатическая рутина «Максу» внешне давалась легко. У постороннего наблюдателя могло создаться впечатление, что вся его жизнь прошла на паркете роскошных дворцов. Но это была только видимость. Даже «Макс» с его неисчерпаемой энергетикой переносил нагрузки по разведработе и «крыше» на пределе сил
