Иосиф - [35]

Шрифт
Интервал

Так вот, про Ивана. Много лет он был пастухом, но к машинам был неравнодушен, и, как только появился в хуторе, сразу представился, что никакой он не Иван, а МЕРСЕДЕС БЕНЦ! Любил говорить стихами.

– Я Мерседес Бенц везде проходЭнц!

На «Ивана» вообще не откликался, а выучить «марку» человека нашим бабкам было тяжело. Иван был совершенно безотказный и незлобивый человек. Настоящий христианин! Однако имел он одну слабость – из всех алкогольных напитков предпочитал только Тройной одеколон! Для него были открыты двери в любой двор и в любую хату. Всех женщин старше себя он называл «мамками», а мужчин – «папками». Особо его ценили одинокие старухи. Иван приходил к ним без приглашения:

– МамЭнц, мамЭнц! К вам пришел Мерседес Бенц! Вы ещё живЭнц?! Что вам помогЭнц? – Он носил им и хлеб из магазина, и поджижки из талов, и траву кроликам, и картошку с огорода. Делал всё, за работу же не брал ни копейки. А вот Тройной одеколон…

– Мамка, мамка, мне ни-чи-го не надо! Но если у вас имеется изумительный напиток, этот душевнейший коньячок под названьем «Тройной одеколЭнц» , я не отказЭнц! Мерседес Бенц очень и о-очень любит Тройной одеколЭнц! – Бенц умилительно выставлял незначительный зазор между большим пальцем и мизинцем и закрывал глазки.

Как известно, сей «изумительный напиток» хорош на растирку, так что имелся он в каждой хате. Помню, по просьбе матери и я не раз из Москвы привозил тройной «одеколЭнц», пересылал по почте, а потом выказывал родительнице, мол, зачем травите человека!

– Да он, такой и разэтакий, ничего за работу свою не берёт! Только Тройной одеколЭнц свой хлЭщет и всё! А главное, не закусывает и не запивает ничем и даже не морщится! Подлец! – оправдывалась мать. – А уж как он работу исполняет! Как для себя! Ну такой молодец!

– Жалкий ты, жалкий, Бенца! – укоряла его какая-нибудь старуха. – И зачем жа ты пьешь эту гадысть?!

– Мамка, мамка! Этот изумительный напиток грех лить на конечности, что делаете вы. Его надо принимать вовнутрь! Он придаёт крепость тела и рост ума! – отвечал Бэнца, с оттопыренным мизинцем держа на отлёте рюмку «душевнейшего коньячка».

И вот однажды весной, в середине шестидесятых годов это было, мы с мамой вышли со двора на дорогу, которая пролегала мимо нашей хаты, вышли, чтобы поглазеть на потрясающее зрелище – весенний бурный разлив Рассыпной балки. Отец же был на дежурстве при местной хуторской электростанции. Помнится, снега в том году было много! Разлив образовался такой широкий, что растекался до другого хутора, метров на триста! Солнце шло к закату, вода прибывала на глазах и начинала шуровать по нашему огороду, всё выше и выше приближаясь ко двору. Под напором движущейся водной массы густые заросли тальника, стоящие за огородом, так дрожали, что стоял шум и гул. Мать уже стала волноваться, а не прорвало ли плотину на Кулиновском пруду? Тут уж нас точно смыло бы! И вдруг со стороны хутора появился Мерседес Бенц. Он был слегка пьян. Шел в каких-то летних штанцах, женских резиновых сапогах литых и в одной расстегнутой рубахе. Наш двор был крайний на хуторе, но Бэнца шел не к нам. Стопы свои он правил прямо в эту зловеще шуршащую, ледяную, со снегом, вывороченными кореньями, палками, водную преграду.

– Ты откуда такой голый, Иван?! – опешила мать. – И куда собралси?!

– О, мамка, мамка! У бабки ДашЭнц, что живёт в Лобачэнц, кончились дровЭнц. И она может замерзЭнц, тогда ей настанет копетЭнц. И она Мерседеса Бенца очень и очень дожидЭнц!

– Какие дровэнц? Какой копетЭнц? Куда ты прёшь?! Бабка Дашка твоя не пропадЭнц, а ты, дурачок, можешь утонуть?! Там жа, глянь как! – в разговоре с Бенцем, у нашей мамы тоже появлялся поэтический дар.

– О-о, маменц, маменц! Мерседес Бенц везде проходЭнц!

– Не ходи ты туда, Ваня! Утонешь! Там с головкой будет!

– Я?! Маменц! Вы ошибЭнц! Всё будет зашибЭнц! – Иван лез, не сбавляя хода, без сомнений! Вот вода стала заливать его сапоги, и он подходил к вишням, а там – по пояс… Иван снял рубаху и поднял её над головой, наверное, чтобы не замочить. А дальше было ещё глубже, но на глубине густо торчал краснотал. Иван хватался за ветки ивняка и лез, и лез вперёд!

– Пропадёт, пропадет Бенца! – охала-ахала мать.

Вот мелькнула рубаха и исчезла. Видать, Иван уже не мог одной рукой управляться, и мне представилось, как он, потеряв под ногами опору, поплыл в ужасно холодной воде. Как только рубаха пропала, Бенец неожиданно запел! Даже отсюда было слышно, как он захлёбывался, плевался, но орал:

Орлёнок, орлёнок
Взметнись выше солнца
И степи с высот огляни.
Навеки умолкли весёлые хлопцы,
В живых я остался один…

– Подлый хлопец! – выслушав целый куплет революционной песни, беззлобно и уже спокойно резюмировала мать. – У меня сердца выскакЫвает за него, дурака, а он поёть сабе!

– Он тонет, мама! – закричала сестра Таня.

– Хто, дочушка?! – не согласилась родительница. – За него теперича и переживать не надо! Слышишь, он к солнцу уже взмятается!?

Орленок, орлёнок,

С гремучей гранатой…

Всё дальше удаляясь, вопил Бенца…

Вот такие у нас бывали весенние разливы в балке Рассыпной!

Отец очень любил наше подворье и строил его по подобию дедовского, как на Водиных, и всегда говорил нам, детям:


Рекомендуем почитать
Избегнув чар Сократа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мы встретились в Раю… Часть третья

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мнемотехника

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Трудное счастье Борьки Финкильштейна

Валерий МУХАРЬЯМОВ — родился в 1948 году в Москве. Окончил филологический факультет МОПИ. Работает вторым режиссером на киностудии. Живет в Москве. Автор пьесы “Последняя любовь”, поставленной в Монреале. Проза публикуется впервые.


Ни горя, ни забвенья... (No habra mas penas ni olvido)

ОСВАЛЬДО СОРИАНО — OSVALDO SORIANO (род. в 1943 г.)Аргентинский писатель, сценарист, журналист. Автор романов «Печальный, одинокий и конченый» («Triste, solitario у final», 1973), «На зимних квартирах» («Cuarteles de inviemo», 1982) опубликованного в «ИЛ» (1985, № 6), и других произведений Роман «Ни горя, ни забвенья…» («No habra mas penas ni olvido») печатается по изданию Editorial Bruguera Argentina SAFIC, Buenos Aires, 1983.


Воронья Слобода, или как дружили Николай Иванович и Сергей Сергеевич

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.