Инженер Северцев - [49]
— А с кем я имею честь? Расскажите о себе, пожалуйста, — обращаясь к парням, попросил Барон.
— Про нас рассказывать неинтересно. Вот я, к примеру, сирота, воспитывался в детдоме, в Черноярске, — прошепелявил Петька. — Там закончил школу ФЗО… Ну и вся биография. Да! Неженатый…
— Это мы уже слыхали, — подтвердил Северцев.
— А вот Димка, у того все наоборот, — пустился в разглагольствования Петька, — двух отцов имеет. Родного — где-то в России и отчима — дома. ФЗО не кончал. А меня догнал, состоит на такой же должности. Еще изобретает чего-то. Но это у него пропадет, как только женится на радистке.
— А ну, хватит языком чесать, — замахиваясь на друга, предупредил Дмитрий.
Не принимал участия в разговоре один Столбов. Быстро поужинав, он сел в сторонку, и мрачно смотрел на тропинку, по которой недавно убежала Елена.
Михаил Васильевич решил внести ясность в отношения с Бароном. Кончив пить чай, отошел от костра, поджидая его. Тот понял Северцева и последовал за ним.
— Вам будет здесь трудно и… неинтересно, — Михаил Васильевич подчеркнул последнее слово.
— А кому здесь легко? Может быть, вам? Насчет интереса я вас хорошо понял. Не обижайте меня, — тихо попросил Барон.
— Неужели друзья не могли устроить вас поближе и потеплее? Немой, например… — спросил Северцев.
Лицо Барона стало печальным.
— Немой и есть немой. Оказывается, хорошего друга у меня не было. Плохой же друг подобен тени: в солнечный день от него не отвяжешься, а в пасмурный он исчезает сам.
Он протянул кипу бумажек.
— Что это?
— Трудовая книжка, характеристика и другие справки. Все в порядке, уволен по собственному желанию, — предупредил Барон.
— Оставьте! Разве дело в бумажках, — с досадой отмахнулся Северцев. Помолчав, он предупредил: — Я всегда привык спать спокойно. Только при условии сохранения этой привычки можно говорить о вашей работе.
— Как написано в одном стихотворении: «Что вам могу еще сообщить?» Пока я был под следствием, у меня было немножко свободного времени кое о чем подумать, спустить до дешевке шубу, кольца. Я очень ими гордился, они отличали меня, маленького человека, от других, более достойных людей. Эти ценности придавали мне, так мне казалось, силу, вернее — самоуверенность. И только там, в казенном доме, я понял: все, что нажито у нас нечистым путем, — непрочно и ненадолго. Власть можно долго обманывать, но народ — нельзя. Где выход? Бежать в Рио-де-Жанейро или честно работать дома? И вот я пришел к вам, — взволнованно исповедовался Барон.
— Хорошо. Назначаю вам первый экзамен: срочно достаньте бензин.
— Не хочу вам говорить, что я сейчас чувствую, — пробормотал Барон и поспешно отвернулся, доставая из кармана платок.
На этом и закончился их первый деловой разговор.
Позевывая, Михаил Васильевич полез в палатку, улегся на мягкий спальный мешок. Кто-то тронул его за плечо, голос из темноты прошептал:
— Места себе не нахожу. Своими бы руками задушил этого бешеного старика.
— Я понимаю тебя, — согласился Северцев.
— Разрешите мне отлучиться на день! Завтра к вечеру буду обратно! — зашептал Фрол.
— Значит, любишь.
— Мне уже тридцать стукнуло, семьей пора обзаводиться. С первой женой не повезло мне. Ленку люблю, человек она правильный, — можно сказать, для нее и дорогу строю…
— Иди, Фрол, но чтобы без глупостей, — предупредил Михаил Васильевич.
Столбов бесшумно исчез.
У костра все еще не угасала беседа. Словоохотливый Барон рассказывал какую-то забавную историю, проходчики весело гоготали.
Потом заговорил Дмитрий. Прислушиваясь, Северцев понял, что речь идет о дороге и глупом начальстве из главка, мешающем стройке.
Засыпая, Северцев уловил ответ Барона:
— Что я вам могу на это сказать? В Москве есть лучшая, кремлевская, больница, но вашего Птицына не вылечат даже и в этой больнице…
В тридцати километрах от перевала работала геологопоисковая партия Сосновского комбината. После того как проходка тоннеля началась, Северцев решил заехать туда.
Геологи, как обычно, залезли в самые дебри. Пробраться к ним можно было, только поднимаясь по высохшему руслу каменистой речушки.
Даже в этот солнечный июльский день здесь было темно и сыро. Сухие ветки замшелых деревьев густо опутывала паутина, и только свежие затесы на стволах говорили о том, что здесь недавно прошел человек. Скользя по мокрым камням, Северцев вел в поводу коня. Конь тяжело носил боками, шумно дышал. Прыгая по камням, он потерял две подковы, сбил копыта и припадал сразу на две ноги. Нещадно жалили комары. Михаил Васильевич расчесал до волдырей шею, лицо и руки. На коня набрасывались неотвязные пауты, приходилось то и дело отгонять их пихтовой веткой.
Всю дорогу Михаил Васильевич гадал — встретит или нет у разведчиков Валерию? Спрашивал себя — нужна ли эта встреча и зачем, собственно, пустился он в такое далекое и такое неприятное путешествие? Посмотреть, как обстоит дело с разведкой нового месторождения? Конечно. Но, если говорить честно, очень хотелось увидеть Валерию, услышать ее голос, хоть несколько минут побыть вместе… Смешно! Человеку сорок четыре, а он, как мальчишка, бежит через горы и тайгу, чтобы повидаться с женщиной, которая когда-то отвергла его… Да нет, мальчишки так глупо не поступают. Это скорее удел потрепанных жизнью мужей…
Этот роман завершает трилогию, посвященную жизни современных золотодобытчиков. В книге читатель встречается с знакомыми ему инженерами Северцевым и Степановым, узнает об их дальнейшей жизни и работе в горной промышленности, вместе с героями столкнется с проблемами производственными и личными.
«В таежной стороне» — первая часть трилогии «Рудознатцы», посвященной людям трудной и мужественной профессии — золотопромышленникам. Действие развивается в Сибири. Автору, горному инженеру, доктору технических наук, хорошо знакомы его герои. Сюжет романа развивается остро и динамично. От старательских бригад до промышленной механизированной добычи — таким путем идут герои романа, утверждая новое, социалистическое отношение к труду.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В предлагаемую читателю книгу популярной эстонской писательницы Эмэ Бээкман включены три романа: «Глухие бубенцы», события которого происходят накануне освобождения Эстонии от гитлеровской оккупации, а также две антиутопии — роман «Шарманка» о нравственной требовательности в эпоху НТР и роман «Гонка», повествующий о возможных трагических последствиях бесконтрольного научно-технического прогресса в условиях буржуазной цивилизации.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.
На примере работы одного промышленного предприятия автор исследует такие негативные явления, как рвачество, приписки, стяжательство. В романе выставляются напоказ, высмеиваются и развенчиваются жизненные принципы и циничная философия разного рода деляг, должностных лиц, которые возвели злоупотребления в отлаженную систему личного обогащения за счет государства. В подходе к некоторым из вопросов, затронутых в романе, позиция автора представляется редакции спорной.
Сюжет книги составляет история любви двух молодых людей, но при этом ставятся серьезные нравственные проблемы. В частности, автор показывает, как в нашей жизни духовное начало в человеке главенствует над его эгоистическими, узко материальными интересами.
Маленький человечек Абрам Дроль продает мышеловки, яды для крыс и насекомых. И в жару и в холод он стоит возле перил каменной лестницы, по которой люди спешат по своим делам, и выкрикивает скрипучим, простуженным голосом одну и ту же фразу… Один из ранних рассказов Владимира Владко. Напечатан в газете "Харьковский пролетарий" в 1926 году.
Содержание нового произведения писателя — увлекательная история большой семьи алтайских рабочих, каждый из которых в сложной борьбе пробивает дорогу в жизни. Не сразу героям романа удается найти себя, свою любовь, свое счастье. Судьба то разбрасывает их, то собирает вместе, и тогда крепнет семья старого кадрового рабочего Ивана Комракова, который, как горный алтайский кряж, возвышается над детьми, нашедшими свое призвание.
Роман Владимира Степаненко — о разведчиках новых месторождений нефти, природного газа и конденсата на севере Тюменской области, о «фантазерах», которые благодаря своей настойчивости и вере в успех выходят победителями в трудной борьбе за природные богатства нашей Родины. В центре — судьбы бригады мастера Кожевникова и экипажа вертолета Белова. Исследуя характеры первопроходцев, автор поднимает также важнейшие проблемы использования подземных недр.
Человек и современное промышленное производство — тема нового романа Е. Каплинской. Автор ставит перед своими героями наиболее острые проблемы нашего времени, которые они решают в соответствии с их мировоззрением, основанным на высоконравственной отношении к труду. Особую роль играет в романе образ Москвы, которая, постоянно меняясь, остается в сердцах старожилов символом добра, справедливости и трудолюбия.
О Великой Отечественной войне уже написано немало книг. И тем не менее роман Григория Коновалова «Истоки» нельзя читать без интереса. В нем писатель отвечает на вопросы, продолжающие и поныне волновать читателей, историков, социологов и военных деятелей во многих странах мира, как и почему мы победили.Главные герой романа — рабочая семья Крупновых, славящаяся своими револю-ционными и трудовыми традициями. Писатель показывает Крупновых в довоенном Сталинграде, на западной границе в трагическое утро нападения фашистов на нашу Родину, в битве под Москвой, в знаменитом сражении на Волге, в зале Тегеранской конференции.