Интервью с Уильямом Берроузом - [56]

Точно так поступают «нарезанные» слова и образ. Их наборы дешифруются насильно, вызывая в уме определенные слова и картинки; повторяющийся процесс раздражает определенные участки тела и нервной системы. Раздражаемые таким образом клетки с течением времени породят вирус биологический. Появится новый, биологически активный вирус, способный передаваться. Носитель такого вируса будет стремиться передать его как можно большему числу людей. Может ли этот вирус быть добрым и прекрасным? Возможно ли заразить спокойной и приятной разумностью? Вирус должен паразитировать на клетках носителя, иначе не выживет; вирус размножается репликацией, используя клеточный материал носителя, и во многих случаях губит пораженный им субъект. Вирус проникает в организм обманным путем и удерживается там силой. Незваный гость, который вам неприятен, не может быть прекрасен или полезен. Более того, он бесконечно повторяется, копирует себя слово за словом, снимок за снимком.

Вспомните жизненный цикл вируса: захват клетки или активация внутри нее, репликация, вторжение в остальные клетки, побег из организма носителя и внедрение в организм нового носителя. Заражение происходит по-всякому, и носители вируса, словно инфекционные дробовики, за один «выстрел» поражают множество целей: кашляют, чихают, плюются и пукают при первой возможности. Кал, мочу, сопли, коросту, пропитанное потом белье следует собрать и выделить из этого инфекционный материал — его легко оставить влюдном месте, распылить через динамики в метро, сбрасывать из окон или вываливать из самолетов на бреющем полете… Используй все разнообразие векторов… вши, блохи, клопы и небольшие эскадрильи комаров и кусачих мух, наполненных твоей кровью…

Никакой красоты в этом не вижу.

Есть лишь один полезный вирус, который покровительствует малоизвестному виду австралийских мышей. С другой стороны, если вирус не наносит вреда организму, в его существовании убедиться невозможно. Подобное случается, когда вирус принимает латентную форму. Существует предположение, будто желтая раса образовалась в результате инфекции похожей на желтуху, что вызвало постоянную мутацию — не обязательно вредную для здоровья, но передавшуюся потомкам на генетическом уровне. То же самое можно сказать и о слове: возможно, слово — это вирус, который навсегда поселился в организме носителя. Однако в настоящее время неизвестно ни одного вируса, действующего подобным образом, а потому вопрос о доброкачественном вирусе остается открытым. Разумней всего сосредоточиться на общей иммунизации.

Рон Хаббард, основатель сайентологии, утверждает: определенные слова и словосочетания способны вызвать физический недуг и/или умственное расстройство. Я сам не лишен писательского дара, но ни строчки не смогу написать ничего такого, что вызвало бы у кого-то болезненное состояние. Если утверждение Хаббарда справедливо, его легко проверить опытным путем. Оно основывается на теории энграмм. Энграмма — это слово, образ или звук, записанный в память испытуемого в период боли и бессознательности. Подобный материал может носить и конструктивный окрас. Например, фраза: «Думаю, он поправится» — это положительная энграмма, союзник. Однако, если верить Хаббарду, даже дружественные энграммы опасны не менее, чем записи враждебные. При их воспроизведении у испытуемого реактивируется операционная боль, может возникнуть мигрень, депрессия, страх, напряжение. Теорию энграмм легко проверить опытным путем. Наберите десять добровольцев и обработайте их болевыми раздражителями в сочетании с определенными словами и образами. Можете разыграть небольшие сценки типа:

— Быстрей, сестра, мы теряем негритенка. — ревет хирург-южанин, и на хрупкие черные плечи ложатся мясистые белые руки. — Да, он поправится, он выкарабкается.

— Будь моя воля, эти звери дохли б на операционном столе.

— Хорошо, что на это не ваша воля! Вы — врач. Ваш долг медика — спасать человеческие жизни.

И так далее.

Игра в хорошего и плохого колов. Дружественная энграмма ничто без энграммы боли, точно так же, как и добрый коп, обнимающий тебя за плечи и шепчущий на ушко медовым голосом, — не добрый, если тебя не мутузит его злой коллега. Могут ли слова хирурга, произнесенные над пациентом, пребывающим в наркозном небытии, всплыть во время гипнотической или сайентологической процедуры? Насколько неприятно действует на человека подобная энграмма? Сильнее ли эффект от «нарезанного» материала — дружественного и болевого? «Нарезанная» энграмма-картинка наверняка перенесет испытуемого в ту самую операционную. Хаббард объяснил свое понимание того, что он называет реактивным умом — получилось нечто похожее на подсознание в психоанализе Фрейда, встроенный механизм саморазрушения, который состоит из набора вполне обычных фраз. По утверждению Хаббарда, человек, прочитавший или услышавший эти фразы, заболевает, а значит, опубликовать их невозможно. Уж не о волшебных ли словах толкует Хаббард? О магических заклинаниях? Если так, то можно сотворить оружие, «нарезав» команды для реактивного ума вместе с прочим образно-фразовым материалом. Вот заклинание, обращающее человека в свинью. Быть животным: одинокая свинья хрюкает, срет, визжит и пускает слюни над помоями. Быть животными: хор из тысячи свиней. Нарежьте это вместе с полицейскими видеозаписями и воспроизведите; посмотрите, как отреагирует на это реактивный ум?