Интервью с самим собой - [9]
Можно вспомнить ещё тысячи цитат. Это всё про любовь, про женщин.
Я написал десять пьес про женщин, про любовь. Восемь из них поставил в «Буффе». Все героини моих пьес – это «женщины моей мечты». Все до одной! Все разные! И прекрасные! И неразгаданные! И непостижимые!
Лет сорок тому назад одна очень важная дама заявляла, что секса в нашей стране нет. Теперь она стала депутатом и борется за нашу нравственность. Да, да, это она! Подозреваю, что она переживёт всех нас.
Уверен, эти заметки она предаст анафеме.
Прости меня, дорогой читатель, за то, что начал я песню про женщин моей мечты, а закончил дамойдепутатом, которая никаким образом к ним не принадлежит. Эта дама просто вклинилась в наш разговор, выскочила, как чёрт из бутылки. Кстати, люди интересуются, куда делся её муж? Если бежал, то правильно сделал.
О театре
В третий раз я переписываю главку «О театре». Почему так? Я хочу поделиться с тобой, дорогой зритель, своими размышлениями о нашем современном российском театре. Но театр – живой организм. Театр – это люди, его творящие. Поводом моей первой главки о театре была бесконечно длящаяся история об известном театральном режиссёре Кирилле Серебренникове. Вот уже несколько месяцев он находится под домашним арестом по подозрению в хищении государственных средств.
Режиссёр, руководитель театра, сидит под домашним арестом. Спектакли его идут в театре. Надо полагать, на них были затрачены государственные средства. Но он сидит. Дома, но сидит.
Вот и премьера его спектакля состоялась в знаменитом Большом театре, и руководящие товарищи её посмотрели, и хвалили творение Кирилла Серебренникова. Но сам Серебренников на премьере не был и спектакля своего не видел. Он сидел дома под домашним арестом и сидит там до сих пор. Вопрос к судейским дознавателям: как долго ещё будет длиться эта история? Об этом я писал в первой статье.
Поводом второй главки о театре стала история с питерским режиссёром и руководителем театра Юрием Бутусовым. Талантливый режиссёр. Ставит спектакли и в своём театре, и в Москве, и за рубежом. И каждый его спектакль получает высшую театральную премию «Золотая маска». Я пошёл на один из последних его спектаклей по пьесе А. Чехова «Дядя Ваня» и в антракте ушёл. Нам была представлена некая психушка. Персонажи спектакля орали тексты Чехова, катались по полу, бились головами о стену, словом, вели себя как буйные больные. Доктор сидел за столом со своими медицинскими склянками, но, очевидно, не найдя нужного рецепта для своих больных, скинул все эти склянки со стола.
Я ушёл из театра, потому что это был не мой Чехов. И в гневе (пусть простит меня Бутусов) я написал вторую статью и изъял первую.
Не прошло и месяца, как в театральном Питере новое событие.
Бутусов написал заявление об уходе из театра и, когда его подписали, тут же забрал свою трудовую книжку из отдела кадров. И я тут же позвонил в издательство и попросил изъять мою статью, в которой я писал о спектакле Бутусова «Дядя Ваня». Я не хочу, чтобы талантливый режиссёр и руководитель театра имени Ленсовета покидал свой театр. Почему не хочу? Ведь месяц назад я не досмотрел до конца его «Дядю Ваню». Нет, не хочу, чтобы он покинул свой театр. Потому что в искусстве не существует законов, по которым должен творить художник. Это его видение того, что он создаёт. «Это не мой Чехов, не мой театр», – снова повторяю я. Плохой критерий для оценки спектакля. А какой Чехов мой?! Мы разные режиссёры. Каждый из нас делает свой театр. У каждого есть свой зритель. У него «…театр уж полон и ложи блещут…», и у меня тоже «…театр уж полон…».
По какому пути развиваться искусству, в том числе театральному? Это извечный спор. Вот анекдот, который на днях кто-то мне рассказал. К ребе приходят два спорщика и просят, чтобы он рассудил, кто из них прав, а кто не прав. Ребе послушал доводы каждого и сказал: «Ты прав, и ты прав». «Так не бывает», – сказал третий человек, который слышал решение ребе. «И ты прав», – сказал ребе. Хороший анекдот. Какая картина лучше: «Бурлаки на Волге» Репина или «Чёрный квадрат» Малевича? Глупый вопрос. Каждая из них хранится в музеях как бесценное творение, и я, как тот ребе, скажу: «Эта лучше, и эта лучше». Скажу так, чтобы не прослыть идиотом. Так не бывает, – скажет кто-то. «И ты прав», – скажу я. Только время, только история решит, которое из этих творений останется в веках и будет доставлять радость Человеку.
Не уходи, Юрий Николаевич. Ты сделал свой театр. Его нельзя покидать.
Фотографии моих спектаклей по «историческим» пьесам, где видны исторические» костюмы. Я тоже против «ряженых» в исторические костюмы. Но я ещё больше против ряженых в джинсы, милицейские фуражки и другие современные одёжки в «исторических» спектаклях.
«Всё тот же Лес»
«Всё тот же Лес»
«Всё тот же Лес»
«Всё тот же Лес»
«Дневник авантюриста»
«Дневник авантюриста»
«Дневник авантюриста»
«Идеальный муж»
«Идеальный муж»
«Идеальный муж»
«Идеальный муж»
«Идеальный муж»
«Ревизор»
«Ревизор»
«Ревизор»
«Ревизор»
«Ревизор»
«Свадьба Кречинского»
«Свадьба Кречинского»
«Свадьба Кречинского»
«Свадьба Кречинского»
«Свадьба Кречинского»
