Интервью с Алексом Тарном - мы просто другие - [4]

- «Ему... не привито...» Вы уж извините меня, Елена, но это всё пустое. У каждого человека есть момент выбора, момент личной ответственности. Советским евреям тоже «не прививали» никаких еврейских основ. Что не помешало довольно многим решить так, а не иначе. А другим многим - решить иначе, а не так. В любом случае, это вопрос личного выбора и только. Хочешь быть евреем - будь им, вне зависимости от того, кто твоя мама. Не хочешь - иди другой дорогой - и тут уже никакая мама не поможет. В противоположность тому, что вы говорите, это именно что проблема «отдельно взятого еврея».　

СОЕДИНЕН С ИЗРАИЛЕМ

- В одной из песен, посвященной Иерусалиму, есть такие строчки: «Пусть не живу я в городе моем, но с ним союзом я соединен». Соединены ли Вы особыми связями с каким-либо местом на Земле?

- Конечно. С Израилем и соединен. С моим домом на склоне самарийского холма. С видом на вади Шило и на оливковые рощи. С особенным горьковатым запахом здешнего воздуха. С Иерусалимом и его строгой торжественностью, даже отчужденностью. С панибратски- свободным Тель-Авивом. С гортанным тайманским рынком в Рош-ха-Айн. С невыносимой жарой и коралловым рифом Эйлата. С черным базальтом Голан. С мистикой Цфата. С покоем Изреельской долины. С необъяснимым притяжением Иудейской пустыни. С уймой других мест. Я тут без малого тридцать лет, в этой неисчерпаемой Стране, изъездил и исходил ее вдоль и поперек и за это время успел лишь понять, что десяти жизней не хватит увидеть, услышать и понять все, что хочется. Это и есть «особая связь» - когда хочется увидеть, услышать и понять.

Я не знаю песни, о которой вы говорите, но догадываюсь, что хотел сказать автор этого стиха. Что можно не жить где-то, но тем не менее ощущать причастность. Так оно и есть. В наше время ты необязательно должен жить в Израиле, чтобы ассоциировать себя с ним, помогать ему и позволять ему помочь тебе.

Израиль принадлежит всем евреям - не только живущим там. Если ты ассоциируешь себя со Страной - она твоя. Как я уже сказал, это вопрос личного выбора.

Если хочешь быть евреем - будь им. Это ведь так просто.

А не хочешь - не будь. Только не подумайте, что я осуждаю тех, кто решает в пользу ассимиляции. Кто я такой, чтобы навязывать другим тот или иной выбор? Но при этом я не могу не испытывать недоумения и жалости при виде человека, который своей волей, по собственному желанию отказывается от драгоценного подарка - от чувства причастности к чему-то очень большому, способному составить смысл личного бытия. Человеку подарили чудесную скатерть-самобранку в ярком пакете с картинкой. Он увлекся пакетом, а скатерть выбросил... Вы говорили о национальной трагедии, но это трагедия личная. В конечном счете, никому нет дела до дурака с пакетом. С голоду-то помрет он, а не народ. Народ останется со своей скатертью.

Алекс Тарн

Быть нами

　

На одном из самых оживленных перекрестков галисийского города Сантьяго-де-Компостела, в сотне-другой метров от точки завершения много-премного-километрового паломничества к мощам св. Иакова, в мостовую вмонтирована надпись на нескольких языках. Надпись гласит: «Европа выстроена вдоль дороги пилигримов в Компостелу». Ну да, как же, как же. Любой путешественник, который хоть сколько-нибудь поездил по Европе, знает, что в этих словах есть как минимум доля истины. Едва ли не каждый третий более-менее заметный европейский городок непременно отмечен в путеводителях как станция на пути Большого Европейского паломничества.

Что же тогда сказать о европейском еврействе? Уж если на то пошло, правильней было бы сказать, что Европа выстроена вокруг наших синагог. Это ведь мы жили во всех этих Кельнах, Трирах, Тулузах, Парижах, Миланах, Краковах, Прагах, Барселонах и Компостелах задолго до того, как эти - и сотни других европейских городов и столиц окончательно обрели свои нынешние имена. Неслучайно бывшие еврейские кварталы находятся в самом сердце старых средневековых городов. Мы пришли сюда с римлянами, когда предки здешних королей еще жрали желуди, бок о бок с выводком лесных кабанов, не слишком отличаясь от последних. Мы жили среди галлов, вандалов, аланов, визи- готов, норманнов, франков и кельтов задолго до того, как из этого пестрого конгломерата образовались теперешние великие европейские нации и великие европейские языки. Фактически мы - самый древний народ Европы; если кто-то и может называться тут коренным, так это именно мы, евреи.

Мы строили эту Европу - строили вдоль всех ее рек и дорог - всех, а не только ведущих в Компостелу, к останкам святого с более чем характерным именем Иаков. Мы были основой ее торговли и ее финансовой системы, духом ее медицины, этики, учености; наша поголовная грамотность была светочем и примером в мире ее темного звериного невежества. Мы вывели этот континент к свету, мы сделали его тем, что он есть. Стены твоих городов, Европа, хранят отпечатки наших мезуз, следы наших шагов спят под асфальтом твоих магистралей, миллионы наших сожженных, замученных, погубленных душ дышат тебе в затылок, когда ты запускаешь свои жадные пятерни в сундуки с нашим ОБЩИМ добром.