Интеллигенция - [10]

…Если верить их вымыслам, то у нас до прихода так называемых «фэксов» (название, рожденное пресловутой «Фабрикой эксцентрического актера», созданной в Ленинграде Г. Козинцевым и Л. Траубергом) не было, собственно говоря, никакой кинематографии. В своих высказываниях и статьях они усиленно старались осмеять и всячески дискредитировать советскую кинематографию первых революционных лет. «…» Мы не безродные космополиты, мы все это понимаем, знаем и никому не позволим искажать действительную историю советского кинематографа.

Мы не собираемся принижать роль С. Эйзенштейна в развитии нашей кинематографии. «Броненосец Потемкин» - это шедевр советского искусства. Но это только этап в развитии нашего кино - этап, во многом оплодотворивший его, но пройденный.

«…» Следует также вспомнить один из неудачных фильмов выдающегося мастера С. Эйзенштейна «Генеральная линяя». В этом фильме режиссер поставил перед собой благодарную задачу - показать первые годы коллективизации сельского хозяйства. Но к решению этой новой для себя задачи он подошел со старыми формалистическими методами «монтажа аттракционов», чем исказил и действительность, и характер русских людей.

Ошибки автора великого «Броненосца» в фильме «Генеральная линия» шли, конечно, не от злого умысла исказить характер русского человека, а от непонимания современной действительности, современной жизни своего народа. Поэтому он и потерпел поражение.

Для того, чтобы создавать глубоко правдивые, волнующие произведения искусства, надо чувствовать кровную и неразрывную связь с народом, к которому принадлежишь. Чем ближе искусство к жизни, чем оно реалистичнее, тем сильнее и ярче его национальное своеобразие. «…»

Московский Университет, 18 февраля 1949 г.

Идеологическая диверсия, осуществляемая презренными космополитами и формалистами, получила достойный отпор.

Против космополитов в искусствознании

А. ИВАНОВ, студент искусствоведческого отделения филологического факультета:

«…» Еще находятся люди, которые, стоя на позициях буржуазного космополитизма, оплевывают лучшие достижения советского искусства, неправильно ориентируют наших писателей и художников, нанося тем самым огромный вред социалистической культуре. Среди этой группы так называемых художественных критиков должны быть в первую очередь указаны А. Эфрос, Н. Пунин, О. Бескин, уже давно известные своими клеветническими измышлениями о советском искусстве и русском классическом искусстве XIX века.

К сожалению, взгляды А. Эфроса и Н. Пунина разделяются в известной степени частью художественных критиков. Чем, как не этим фактом, можно объяснить то недружелюбное отношение, которое встретили со стороны этих критиков такие произведения советского изобразительного искусства, как, например, картина Лактионова «Письмо с фронта» и картина Ромаса «На плотах», удостоенные Сталинской премии. «…» Большой вред принесли писания и разговоры этих законодателей формалистической критики и молодым искусствоведам и художникам, которым они внушали свои снобистские «идейки». Часть студенчества некритически воспринимала их слова о несовершенности работ ряда замечательных советских художников.

Но мы слишком горячо верим в правоту нашего дела, в правильность избранного нашим народом пути, чтобы теории антипатриотических критиков сумели оказать на нас сколько-нибудь существенное влияние.

Злобный клеветник Б. Дайреджиев

И. ЛАЗУТИН, студент юридического факультета:

Группа гурвичей и юзовских организованно, заранее выработанными методами всеми силами пыталась опрокинуть все ценное и самобытное в русской литературе, пустить под откос то, что несут народу передовые советские драматурги. Более того, они осмеливались поднять руку на Горького, пытались заглушить трубный голос Маяковского.

Группа воинствующих двурушников-космополитов, душителей новых ростков социалистической культуры, уходит своими корнями к тем временам, когда искалеченный в боях за Родину Н. Островский, прикованный к постели, уже испытал травлю со стороны тех, кто с позором разоблачен сегодня.

«…» Отдавая последние силы роману «Как закалялась сталь», Н. Островский, окрыленный надеждой до конца стоять в боевом строю писателей, получил «пинок в лицо» от критика Б. Дайреджиева. В своей статье в «Литературной газете» от 5 апреля 1935 года, озаглавленной «Дорогой товарищ», Дайреджиев пытается сделать то, чего не могли сделать сочинские недобитые бандиты.

«Здесь мы должны отметить ошибку редакции „Молодой гвардии“, - пишет Дайреджиев. - Дело в том, что Корчагин - это Островский. А роман - человеческий документ». Роман «Как закалялась сталь», роман, признанный гимном революционной молодежи, Б. Дайреджиев считает издательской ошибкой. Ошибкой, по Дайреджиеву, является то, что «Корчагин - это Островский», человек, который «физически потерял почти все, остались только непотухающая энергия молодости и страстное желание быть чем-нибудь полезным своей партии, своему классу» (Н. Островский, «Автобиография», журнал «Молодая гвардия», январь 1932 года). По мнению Дайреджиева, редакция «ошиблась», опубликовав роман Н. Островского - «человеческий документ».