Инстинкт свободы - [3]

Закончилось тренировочное поле, и перед нами показались загоны. Завидев чужаков, животные встрепенулись. Волки и хорьки приветливо замахали хвостами, пуночки2 принялись нетерпеливо перепархивать с ветки на ветку. Они понимали: появление а́струмов символизирует обед, а значит, и встретить их надо как можно радостнее.

Бурое разноцветье ослепляло, особенно после привычных белых и темных шкур питомцев в замке. Оно казалось странным, в какой-то степени нелогичным, хоть и настоящим. Лично мне больше нравился сдержанный черный окрас Скита: никаких пятен и намеков на светлые тона.

Если память не изменяет, раньше хорек был коричневый с белыми лапками и мордочкой, но, став питомцем ночного стража, ему пришлось избавиться от всего лишнего. Надеюсь, он не жалеет, что я выбрала именно его и своим решением привязала к себе?

— Смотрите, три маленьких волчонка, — голос Олкион практически не отличался от писка ее птицы, такой же тихий, едва различимый.

Видимо Неро окончательно запугал напарницу своим басом. Удивляюсь, что она не шарахается каждый раз, как слышит этот «гром».

— Может, новые аструмы выберут кого-то из них? — Хьюго подошел ближе к деревянной ограде и встал рядом с Олкион.

Они были так похожи, словно брат и сестра: оба светловолосые, загорелые, с желто-янтарными глазами. Наверное, и у меня с Неро есть что-то общее, но глядя на пышущего силой увальня, не хочется в это верить.

Олкион отбросила косу за спину и показала на маленькие бурые комочки, жмущиеся к боку волчицы:

— Они нас боятся. Неро, отойди в сторону. Ты их пугаешь.

Мне не послышалось, тихое создание смеет приказывать? Я думала, она может только щебетать со своей птицей. Однако больше всего поразила покорность, с которой юноша отошел от загона и встал в тени деревьев. Эта парочка приятно удивляла. Старшие собратья поговаривают, что молодые аструмы совсем потеряли связь. Возможно, еще не все потеряно.

Конечно, до нас с напарником им далеко — возраст не тот. Лет сто назад мы были чем-то на них похожи: такие же зеленые, неопытные, «бесчувственные». Сейчас же чужая тревога переполняла меня до краев, я ощущала ее так сильно, будто она моя. Хьюго беспокоился, и напрасно: страхи прошлого не должны помешать.

— Пошли, проверим сети, — Неро кивнул другу, и юноши скрылись за деревьями.

Вместе с ними испарилось и гнетущее чувство. Думаю, стоит попросить напарника не волноваться так сильно и не пугать своими эмоциями.

Удивительно, но я все еще не могла привыкнуть к чужим отголоскам в голове, они подкрадывались незаметно, оттесняя собственные переживания на второй план, и переносили в мир другого себя, с которым вы отличались так же, как разнятся луна и солнце.

— Ты с ним очень связана, — прервала мои размышления Олкион.

Она говорила слегка отстраненным тоном, не отрывая взгляда от волчат в загоне.

— Что? — я до сих пор не была уверена, кому адресовалась эта фраза.

— Хьюго, — пояснила девушка, — ваши отношения очень крепкие. В нашей паре все не так.

— Нам сто сорок лет, — в моей усмешке промелькнула тень превосходства. — А вы сколько вместе? Десять? Должно пройти много лун, прежде чем ваша связь станет прочнее.

— Солнц, — машинально поправила Олкион и быстро спохватилась. — Ой, прости, привычка.

Я отмахнулась от замечания:

— Ничего страшного.

Один наглый волчонок подбежал к ограде и положил маленькие лапки на деревянную перекладину. Его мать с беспокойством подняла голову, переживая, как бы мы не забрали драгоценное чадо.

— Иногда я виню себя в том, что у Неро нет фидо, — тихо произнесла Олкион.

Она сделала шаг, подходя практически вплотную к загону. Волчица напряглась, нервно дернув ухом.

— Если бы я была более внимательной, он бы не раздавил свою птицу, — девушка опустилась на колени и потянула ладонь к детенышу. — Почему он не выбрал волка?

— Может, ему нравятся пуночки? — выдвинула я нелепое предположение. Действительно, здоровый сильный парень предпочел бы кого-то крупнее и зубастее.

— Нет, он сделал это из-за меня, — почти прошептала Олкион. — Хотел усилить нашу связь.

— Вот видишь, радуйся, он о тебе заботится, — девчушка забавляла: нашла из-за чего переживать.

Олкион отрицательно качнула головой и выдала последний аргумент, который был в запасе:

— Не могу себя простить, ведь у меня есть Тасита, а у него — никого.

— Глупая, — рассмеялась я, — ему вполне хватает и тебя.

Из-за деревьев показался Неро, он бодро шел с огромной корзиной рыбы и не производил впечатления расстроенного человека. Его неуемной энергии хватит на них обоих, и даже нам с Хьюго немного останется. Нет, я ошибалась, эта пара представляет идеальный союз.

— Приступим! — зычно проревел Неро.

От громкого звука волчонок подскочил и убежал обратно к матери.

— Что ты делаешь? — Олкион чуть не разревелась. — Он же собирался лизнуть мою ладонь.

— Прости, не заметил, — парень виновато пожал плечами. — В следующий раз.

Они еще нелепей, чем я думала, но так лучше. Их нить лишь начала появляться. Будет интересно наблюдать за ними.

— Мэл, ты можешь не помогать, — Хьюго вырос словно из ниоткуда. За наблюдениями я совершенно о нем забыла.

— Все в порядке, — приходилось храбриться, чтобы не быть уличенной в слабости. — Не в первый раз.