Инопланетянка варвара - [37]

Само собой разумеется, больше всего мне интересно взглянуть, как выглядит его хозяйство. Мои руки скользят обратно вниз к его члену. Невозможно устоять перед ним, потому что эта чертова штуковина просто великолепна. Длинный и толстый, с тяжелой, темно-синей головкой, и там он ощущается более бархатным, чем где-либо еще. Его яйца внушительного размера, а мешочек туго подтянут к паху.

Синие яйца. Я хихикаю. Никогда еще эта фраза не была столь уместной.

Он хмурится и шлепком отбивает мои изучающие руки прочь.

— Я смеялась не над тобой, — объясняю я, прикусив губу. — Только над высказыванием о синих яйцах, которое распространено среди людей.

— А что это за высказывание? — дыхание с хрипом вырывается из него, когда я наклоняюсь и снова беру его в руку, а затем начинаю покусывать вверх-вниз по его стволу.

— Не важно, — я провожу языком вниз по одной из толстых вен, а затем возвращаюсь обратно вверх по бугристым наростам. — Ну и каково это?

Когда он не отвечает, я поднимаю глаза от своей греховной миссии.

Его сияющие синие глаза пристально смотрят на меня.

— Почему ты остановилась?

Я хихикаю.

— Может потому, что задала тебе вопрос?

— Это не похоже… ни на что, что я испытывал раньше, — голос у него хриплый от желания, и даже когда он произносит слова, на головке члена появляются еще больше капель предсемени.

— Это самый лучший ответ, — я вновь возвращаюсь облизывать и покусывать его длину, выясняя, какие прикосновения ему нравятся. Кажется, больше всего реакций я добиваюсь, когда задеваю его нежную кожу зубами, или когда сильно сжимаю основание его члена.

Поэтому, естественно, я делаю и то и другое довольно долго, пока он не толкается мне в руку и у него не выступает пот на лбу. Хотя, свой пристальный взгляд он так и не отводит от меня и от того, что я делаю. Если бы еще один инопланетный корабль высадился бы снаружи, я сомневаюсь, что он бы придал этому значение. Он совершенно очарован моим ртом.

Я продолжаю исследовать его тело парочкой облизываний поперек головки ствола, его твердой и бугристой части, а затем направляюсь к выступу, похожему на уменьшенную копию большого пальца, расположенному над членом.

— Еще раз скажи, как ты это называешь?

— Это шпора.

— Это что-то типа… клитора? Ощущения приятные, когда я прикасаюсь к нему?

В порядке эксперимента я провожу по нему пальцами. Он ощущается по-другому, чем его член. Там, где член кажется словно бархат поверх жесткой мышцы, его шпора ощущается… странно. Слегка напоминает кость, но покрытой кожей и плотью. Он не сокращается или становятся больше, как делает его член, к тому же, когда прослеживаю по нему пальцами, Рáхош, кажется, не реагирует так же, как когда я лижу его член.

Он пожимает плечами.

— Все, что ты делаешь, очень приятно.

— Но не похоже… хммм. Как на удар молнией, когда я лижу его? — я наклоняюсь и облизываю его, наблюдая за лицом мужчины.

Его член подскакивает в ответ.

— Приятно, — он шепчет.

Но я же хочу, чтобы он сходил с ума. Поэтому пододвигаюсь к его члену, сжимаю в кулаке головку, ну а потом дразню языком щель.

— А так…?

Я еще даже не закончила свое предложение, а он, тяжело задыхаясь, толкается мне в руку. Рáхош зажмуривает глаза и, издавая стоны, вновь падет обратно в шкуры.

— О да, так куда лучше. Ну что ж, рада это узнать.

Я вновь начинаю облизывать и сосать его член, потому что никогда не вредно придерживаться того, что девушка умеет лучше всего. Я вообще-то даже рада, что шпора не главная точка его удовольствия, потому что знаю, как вытворять чудеса с членом. А вот что сделать с этим отростком, я не очень-то сильно понимаю. Я сосу член еще какое-то мгновение, и тогда меня осеняет идея. Я наклоняюсь и щелкаю языком вокруг основания его шпоры, в то время как рукой ласкаю его член.

Все его тело начинает вздрагивать. Рáхош издает вопль, а затем моя рука покрывается горячим, липким семенем, когда он еще раз вздымается бедрами вверх.

Я продолжаю тереть языком вдоль нижнего края его шпоры, а он все продолжает кончать, и его бедра содрогаются. Сразу видно, что он прилагает все усилия, чтобы оставаться на месте и не толкнуть в меня этой штукой, но мне приятно, что я заставила его кончить настолько сильно. Я поднимаю голову, и меня восхищает семя, блестящее у меня на пальцах.

— Полагаю, что там ты все же чувствителен.

Долгое время он пристально смотрит на меня, а затем хватает меня за руку.

— Я не должен был…

— Нет? — я прерываю его, прежде чем он может испортить мне настроение. — Ты хотел кончить мне в рот?

У Рaхоша снова раздуваются ноздри, и это единственное свидетельство того, как высоко он оценил мои слова. Оооо. Он такой застенчивый. Я окидываю его блаженной улыбкой, после чего зеваю.

— Я пойду, возьму немного воды и очищу нас, и тогда сможем вернуться обратно спать. Ладно?

Мурлыканье в его груди — и в моей тоже — снизилось до тихого гула. Его вошь сейчас присыщена. Моя тоже. Но я весьма удивлена, когда Рaхош встает и ласково проводит по моей щеке.

— Подожди здесь.

Я жду, а он возвращается мгновение спустя с небольшой, мягкой шкуркой и кожаным мешком с водой. Он берет мою руку в свою и водой и шкуркой очищает меня от своего семени. Это такой милый жест, что я ничего не могу с собой поделать, только смотреть с благодарностью, когда он очищает и себя тоже.