Инкуб. Книга 3 - [19]

Увидев потрясение на лице своей бывшей воспитанницы, высшая жрица криво усмехнулась.

— Прости, дорогая, в последнее время нервишки что-то пошаливают.

— Госпожа, приказывайте! Я сделаю всё, что в моих силах! — выпалила Аделия, действительно готовая на всё, чтобы вернуться к прежнему мироощущению.

— Ладно, ладно! Не паникуй, со мной всё в порядке.

С неосознанным изяществом Верховная ведьма вытащила батистовый платок и, деликатно высморкавшись, вздёрнула подбородок. Она снова стала самой собой, и в её осанке появилось королевское достоинство.

— Зря ты сбежала и бросила Эвальда без присмотра, — сварливо заметила она. — Это был крайне безответственный поступок. Не такого я ожидала от наследницы де Линь.

— Я не сбежала! Мне было необходимо спасти моих спутников.

— Глупости! Ты до сих пор не научилась расставлять приоритеты. Благодаря твоему легкомыслию, король объявил о смене вероисповедания и в Эдайне введено католичество. Когда узнают о нашествии, наши ведовские обители разгромят и заодно обвинят, что это мы открыли дорогу нечисти.

Аделия слишком хорошо знала короля.

— Думаю, да, — пробормотала она и спросила с замиранием сердца: — Госпожа, уже объявили о нашем разводе?

— Да. А ты ожидала чего-то другого?

— Нет.

Хоть это известие не было неожиданностью, королева опечалилась. «Вот и всё. Прежняя жизнь закончилась и будущее темно. Что ждёт меня впереди, одним богам известно…»

— Адель, — окликнула её Верховная ведьма, выводя из горьких раздумий.

— Да?

— Извини, детка, но больше тянуть нельзя.

— О чём это вы, госпожа? — окончательно встревожилась Аделия.

Не ответив, Верховная ведьма встала и направила на неё магический жезл, и его навершие загорелось чёрным пламенем, указывающим, что свою силу она черпает от божества Лета. Под монотонный речитатив, прерывающийся резкими вскриками, ведовской амулет Аделии ярко вспыхнул и поменял свою форму на кайд — причудливый квадрат, образованный четырьмя драконами. Это был символ высшей жрицы Ведьминых кругов, точно такой же, как у Верховной ведьмы.

— О нет! Я не могу!.. Я не хочу! Дайте хоть немного пожить своей жизнью! С меня более чем достаточно сволочного замужества и Эдайна!

— Смирись! Хочешь ты или нет, но теперь ты — моя преемница и после моей смерти сделаешь всё, чтобы спасти наших сестёр, — властно сказала Верховная ведьма.

— Сколько можно? — Аделия всхлипнула. — Госпожа, но почему опять я? Ведь я уже достаточно пожертвовала собой. Вам так не кажется?

Совершенно идентичным жестом тому, что недавно проделала Верховная ведьма, она вытащила точно такой же носовой платок и, высморкавшись, сердито добавила:

— Зря вы на меня надеетесь. Вот увидите, я не справлюсь, только зря потратите время на моё обучение.

— Не бойся, детка, ты справишься. Как говорится, не боги горшки обжигают.

Верховная ведьма упала в кресло, и на её лицо легло странно опустошённое выражение, но тут же исчезло под властной маской.

— Дорогая, хотела бы я избавить тебя от этой ноши, но возраст есть возраст.

— Матушка, не говорите так! У вас впереди ещё куча времени.

— Тут ты ошибаешься, — глухо проговорила Верховная ведьма. — Не надейся понапрасну, Адель. Я была неосторожна в экспериментах. В общем, как это ни прискорбно, но мои силы полностью исчерпаны, — добавила она чуть слышно и вдруг начала стремительно стареть.

Это было ужасно. На глазах Аделии хрупкие останки в кресле мумифицировались и подёрнулись слоем пепла, а когда трехцветная кошка — любимица Верховной ведьмы — с жалобным завыванием прыгнула ей на колени, та рассыпалась прахом. Ведовской амулет упал и напоследок ослепительно полыхнул. На этом связь прервалась.

Аделия впала в ступор. Внезапная смерть Верховной ведьмы вызвала у неё шок, но многолетнее нахождение у верховной власти в Эдайне приучило её ко многому. Немного придя в себя, она решила первым делом проводить душу усопшей, поскольку знала, что у Верховной ведьмы нет родных.

Древний алтарь, находящийся поблизости, как нельзя лучше подходил для этих целей. В кошачьем обличье Аделия легко нашла нужную пещеру. Перед тем как войти внутрь, она осторожно приблизилась к её устью и потянула носом воздух. В затхлом запахе с меловым привкусом не ощущалось гнилостного запаха. К счастью, поселившийся там медведь либо погиб, либо сменил место жительства, и она без опаски ступила под тёмный свод пещеры.

В ответ на начертанные руны полыхнули охранные заклинания древнего алтаря, посвящённого Всеобщей матери. Это говорило о том, что он ещё не утерял свою силу.

Спохватившись, что не подготовила дары, Аделия выбралась из пещеры и отправилась на поиски, но они были недолгими. Вернувшись обратно, она возложила на алтарь венок, сплетённый из припозднившихся цветов и почти осыпавшихся колосьев, а затем опустилась на колени.

Монотонная капель сталактитов успокаивала и понемногу её волнение улеглось. В ожидании нужного медитативного настроения она огляделась по сторонам. Кругом валялись многочисленные каменные обломки, мусор и кости. В пещере не было ничего достойного внимания, кроме древнего алтаря, на мшистом камне которого с трудом угадывался женский лик. Стоило ей подумать, откуда он взялся в такой глуши, как сверху упал столб золотого света и будто очистил наслоения времени. К стрельчатому потолку древнего храма, вырубленного в горах, поднялись призрачные белые колонны, изукрашенные чудесным орнаментом, загорелись цветные витражи в нишах, подсвеченные скрытыми светильниками. Но главное чудо крылось в самом алтаре. К огромной скульптуре изумительно прекрасной женщины, располагающейся на постаменте, вели ступеньки, украшенные золотыми статуэтками животных. Работа была настолько искусной, что не верилось, что это изваяния.