Инкуб - [17]

Ну а поскольку Цветанка была практичной и очень неглупой девушкой, то первым делом она решила прикинуть свои шансы на замужество, — ведь юноша ещё не дал обещания жениться на ней. Она окинула его внимательным взглядом, и результаты осмотра показались ей обнадёживающими. Красивое лицо загорело от долгого нахождения на солнце и выглядело сильно осунувшимся. Как-то было не похоже, что он купается в достатке, да и глаза в тени полей шляпы горели голодным блеском. Потрёпанная коричневая куртка и дырявые, странного фасона штаны явно повидали виды и находились на последней стадии издыхания. Какая-то невиданная пёстрая обувка тоже того и гляди развалится. Судя по обращению с одеждой — она вспомнила, с какой аккуратностью он высвобождал рукав куртки из пальцев свахи — это вряд ли был маскарадный костюм.

«Похоже, господин без гроша в кармане», — пришла Цветанка к выводу и воспрянула духом, поняв, что у неё есть шанс на замужество. И тут наглая блондинка соскочила с помоста и бросилась к юноше. Ни аханье кумушек, потрясённых таким возмутительным поведением, ни увещевания свахи, пытающейся её усовестить, не помогали.

— Шайтан вас забери, ханум! Почему такой красавчик должен доставаться какой-то порченой? Отойди, он мой! — завопила блондинка и, отпихнув, Цветанку, впилась в губы юноши страстным поцелуем. — Оцените, что теряете, мой господин! — проговорила она и, не выпуская его из объятий, победно поглядела на потупившуюся Цветанку.

Но нахалка рано обрадовалась. Опомнившийся юноша рванулся прочь.

— Отвали, корова! — рявкнул он и, оказавшись на свободе, с брезгливой гримасой вытер губы. Этого ему показалось мало, и он смачно сплюнул. — Вот шалава, присосалась как пиявка! Не хватало ещё какую-нибудь заразу подхватить. Потом замучаешься бегать по врачам, — пробормотал он с нешуточным расстройством.

Блондинка где-то с минуту то бледнела, то краснела, а затем визгливо завопила:

— Молокосос! Недоумок! Что бы ты понимал в настоящих женщинах!

— Что там понимать? Бл… везде одинаковы, — холодно бросил юноша и добавил несколько непечатных выражений местного розлива. Общение с грузчиками не прошло для него даром и наложило оригинальный отпечаток на его лексикон.

Оскорблённая блондинка окончательно пришла в бешенство. Скрючив пальцы, она попыталась вцепиться в лицо обидчика, норовя при этом выцарапать ему глаза.

Но не тут-то было. Юноша перехватил её запястья и, с лёгкостью удерживая на расстоянии, дождался подхода подкрепления.

Увернувшись от руки свахи, намеревавшейся влепить ей оплеуху, блондинка под улюлюканье зевак вскарабкалась на помост и застыла на нём с видом оскорблённой королевы.

Народ зашумел, а тетка Гашиха, сложив руки на обширном животе, насторожённо посмотрела на юношу. Но тот не обманул её ожиданий и, подойдя к Цветанке, растеряно хлопающей глазами, крепко ухватил её за руку.

— Мадам, куда нужно пройти, чтобы заполучить денежку и этого цыплёнка в придачу? — спросил он, нетерпеливо глядя на сваху. — Давайте как можно быстрей покончим с формальностями, а то жрать хочется, нет мочи.

Сияющая тётка Гашиха воздела руки к небу и, чтобы не испытывать терпение жениха, вознесла Аллаху наикратчайшую благодарственную молитву. Затем она оставила остальных невест на попечение Удильщика и потащила парочку в мечеть.

Составление брачного договора заняло немного времени. После невнятного бормотания важного тощего старика в чёрном халате и огромной зелёной чалме, который исполнял роль духовного посредника при заключении брака, молодожёнам выдали свиток с печатью устрашающих размеров и кожаные мешочки с деньгами. Остальные формальности закончились, когда они уплатили положенную мзду муфтию, чиновникам, выступающим в роли свидетелей, и свахе.

Видя, что муж не умеет читать, Цветанка взяла на себя все переговоры по выплачиваемым суммам. В результате жарких торгов расходы молодожёнов уменьшились втрое, против того что с них запрашивали в самом начале. Опять же по указке девушки, они положили часть денег на хранение в местный аналог банка, а затем вышли из приятной прохлады каменного помещения и очутились на душной улице, — полуденное солнце опаляло город последним жаром бабьего лета.

Оставшись с мужем наедине, Цветанка смущённо покосилась на него. По своей инициативе женщины халифата Перси не имели права вмешиваться в денежные переговоры. Они были прерогативой мужчин.

— Извините, господин, я не давала вам слова сказать, — пробормотала она, совершенно уверенная, что тот сердится.

— Брось! Ты молодец! Я бы не сумел так ловко торговаться, — ответил муж к её великой радости. Он смерил задумчивым взглядом возбуждённую всем происходящим девушку и неожиданно тепло улыбнулся.

— Слушай, может, познакомимся? А то этот желчный тип, заменяющий вам попа, так невнятно гундосил, что я ничего не понял.

Девушка робко улыбнулась.

— Цветана, дочь Ивина Медуницы.

— Красивое имя, мне нравится, — весело произнёс юноша и, сбив шляпу на затылок, протянул руку. — Что ж, будем знакомы, Цветана Ивьевна, а меня зовут… — он призадумался. — Ладно, пора завязывать с псевдонимами, меня зовут Юлиан. Да что там мелочиться! Можешь звать меня Гай Юлий Цезарь! — он засмеялся, когда девушка принялась энергично трясти его руку. — Эй-эй, Ивьевна, прекрати! А то ненароком оторвёшь мне конечность!