Инкуб - [111]

Юлиан покосился в сторону приближающегося забияки и весело хмыкнул.

— Эй, Курт! Если это не переодетая дамочка, пылающая вожделением к нашим молодым телам, и не любитель однополой любви, то у нас на горизонте замаячила проблема: вражеский фрегат, залитый вином по самую ватерлинию.

— Один или в сопровождении? — уточнил де Фокс, не поворачивая головы.

— Пока один, остальные ждут развития событий, но наверняка присоединятся, когда будет горячо.

Граф приподнял бровь.

— Тебя что-то смущает?

— Конечно! — отставив бокал с вином, Юлиан вздохнул. — Жаль хорошего обеда, — пояснил он и, подворачивая рукава, предупредил: — Если это твоя любимая рубашка, то заранее прошу прощения, вряд ли она уцелеет во время драчки.

— Ничего страшного! Обычно я заказываю их дюжинами у белошвейки, — утешил его де Фокс и, долив себе вина из только что принесённой бутыли, поднёс бокал к губам. — О!.. Попробуй, очень даже неплохо.

— Действительно неплохо, — согласился юноша, продолжая с некоторой опаской наблюдать за «троллем», подошедшим совсем уже близко. — Курт, кажется, сейчас нас будут брать на абордаж. Какие есть предложения?

— Подождать десерт и отдать ему должное, — ответил де Фокс. — Не знаю, как ты, а лично я ни за что не откажусь от бланманже.

Уже у самого их стола «тролля» основательно занесло, и он едва не упал, но в последний момент каким-то чудом сумел удержаться на ногах. Его волосатые ручищи упёрлись в столешницу и он, выпрямившись, поочерёдно оглядел молодых людей. Рыжеволосый парень взирал на него с весёлым изумлением, а его беловолосый приятель чистил ярко оранжевый апельсин и даже не поднял на него глаз.

На загорелой физиономии мужчины появилось недоумение, видимо, он не сразу вспомнил, зачем сюда явился, но затем в его мозгах наступило просветление.

— Сосунки! Мать вашу!.. — «тролль» пьяно икнул и уставился на Юлиана. — Юнга, какого рогатого ты увёл наших подружек?.. Крошка Розалинда такая лапочка и уже почти что согласилась пойти со мной, но тут увидела тебя и ёк… ничего не вышло. — Он набычился, и его лицо утеряло добродушное выражение. — Сейчас так разукрашу ваши смазливые физиономии, что на них даже козы не посмотрят! — пригрозил он и со всей дури стукнул кулаком по столу. — Встать, акулья наживка, когда с вами боцман разговаривает!

— Мужик, шёл бы отсюда подобру-поздорову, — посоветовал Юлиан и выхватил бутыль с вином у «тролля», вознамерившегося приложиться к её горлышку. — Давай топай! Здесь тебе не богадельня с бесплатной выпивкой.

— Как смеешь, скотина? А ну отдай! Отдай, кому говорят!.. С кем шутить надумал, щенок?! Да я тебя голыми руками порву на части!..

Не получив желаемое, «тролль» замахнулся для удара, но в следующее мгновение рухнул на пол — с приличествующим комплекции грохотом — и на его бугристой физиономии застыло удивлённое выражение.

— Упс! — Юлиан с уважением посмотрел на приятеля, брезгливо отряхивающего руки. — Что это было? — поинтересовался он.

— Шин каге-рю[29], — коротко ответил де Фокс. Опустившись на своё место, он повернулся в направлении кухни и громко выкрикнул: — Эй, хозяйка! Где наш десерт?

— Уже несу, господа! Уже несу!

Довольная их богатым заказом женщина не стала тратить время на обход массивного тела, перегораживающего путь, и ловко его перепрыгнула, не забыв при этом как следует наподдать каблуком несчастному «троллю». Видя это, Юлиан засмеялся и повернулся к графу.

— Где ты научился рукопашному бою?

— Дома, в Саламанке.

— Очень похоже на дзюдо. У тебя был сэнсей из Японии?

— Япония? — с недоумением переспросил де Фокс.

— О да! Япония! — просияв, проговорил Юлиан. — Неужели не знаешь? Это страна восходящего солнца, в которой есть цветущая сакура и самураи; кодекс чести и бои на мечах, они называются катанами; рис и шёлк; кимоно и фейерверки; аниме с пучеглазыми мультяшками и дорамы с красивыми японскими мальчиками, — выпалил он на одном дыхании и наморщил лоб. — Впрочем, девочки тоже были ничего. Косоглазенькие стройняшки очень привлекательно смотрелись в своих школьных формах. — Он икнул и восхищённо добавил: — Да, что там! Такие кавайки, то бишь милашки!.. В общем, всего не перечесть.

Де Фокс пожал плечами.

— Не знаю никакой Японии и вряд ли Шихан был из той страны, о которой ты говоришь. — Он налил себе ещё вина и, грустно улыбнувшись, сразу же осушил его до дна. — Как-то мой отец был в благодушном настроении и спас от гибели желтокожую обезьяну. В благодарность за это узкоглазый сморчок научил меня драться не только мечом, но и голыми руками. Он просил, чтобы его называли Шихан[30]. Вроде бы это не имя, но он так и не выучился говорить по-испански. Через пару лет он умер, зачем-то вспоров себе живот. Карамба! Это было ужасно. — Де Фокс неуютно поёжился. — Шихан вручил мне меч и жестами попросил отрубить ему голову. При этом он всё приговаривал: «сэппуку-сэппуку»[31]. Но я был мальчишкой и не мог решиться. — На губах графа промелькнула уважительная улыбка. — Знаешь, что больше всего поразило меня? Это удивительное присутствие духа в таком неказистом существе. Несмотря на боль, Шихан умер с улыбкой на губах.