Индо-пакистанский конфликт 1947-1948 годы - [50]

Провозглашение независимого Пакистана было намечено на 14 августа 1947 года, и у Хари Сингха было достаточно времени, чтобы обратиться за разрешением этого спора к лорду Маунтбэттену, который до этого дня все еще оставался вице-королем Индии. Но махараджа проявил поразительную беспечность. Видимо, опасаясь, как бы англичане не передумали и не передали Гилгит Пакистану, и памятуя о том, что вице-король советовал и ему присоединиться к Пакистану, махараджа предпочел помалкивать.

Когда 26 октября 1947 года Хари Сингх подписал документ о присоединении княжества к Индии, вся армия махараджи вошла в состав индийских вооруженных сил, включая и Гилгитских скаутов. На деле же, завербованные и оплачиваемые британцами скауты оставались верны своим старым хозяевам. Поэтому не удивительно, что воля командира была для них превыше указаний махараджи или индийского командования.

30 октября 1947 года правительство княжества направило в Гилгитское агентство своего военного губернатора. На эту должность был назначен бригадный генерал Гханзара Сингх. В тот же день, в сопровождении начальника штаба армии княжества, Гханзара Сингх прибыл в Гилгит. Однако следующей ночью (с 31 октября на 1 ноября) около сотни скаутов во главе с майором Брауном окружили резиденцию губернатора и потребовали, чтобы тот сдался. Осада длилась недолго, и уже к утру Гханзара Сингх был арестован. Чтобы предупредить возможность вмешательства войск махараджи, гарнизоны которых находились в Скарду и Каргиле, на помощь скаутам подошли боевики-пуштуны из племени Свати, с той стороны кашмирско-пакистанской границы. Это явно свидетельствовало о том, что план захвата власти был продуман заранее.

4 ноября майор Браун объявил о создании «временного правительства Гилгита» и поднял флаг Пакистана над лагерем Гилгитских скаутов. События, последовавшие сразу вслед за этим, представляли собой уже не мятеж, а агрессию. Провозгласив городок Гилгит и прилегающий к нему район пакистанской территорией, скауты не ограничились этим. Они двинулись дальше – в Гилгитский вазарат, который еще до августа 1947 года являлся исконным владением махараджи Кашмира. Крупнейшим городом здесь был Астор, гарнизон которого составлял 6-й Джамму и Кашмирский пехотный батальон (без одной роты, которая находилась в г. Скарду). 18 ноября пуштунские боевики из Свата вместе с Гилгитскими скаутами предприняли рейд к югу в направлении Астора. Город был захвачен без труда, так как никто не ждал мятежа. Солдаты-«немусульмане», составлявшие около 50 %, были арестованы и разоружены; после этого была арестована местная гражданская администрация. Дальнейшая судьба этих людей неизвестна.

После этого под контроль «временного правительства» майора Брауна перешли все Гилгитское агентство, Гилгитский вазарат, а также техсил (район) Ронду, входивший в состав дистрикта Балтистан. Астор стал штабом местных отрядов «Азад Кашмир» и базой для дальнейшей агрессии. Как сообщали официальные пакистанские власти, здесь под руководством «мусульманских элементов» из числа бывших солдат махараджи (всего около 400 чел.) началась подготовка добровольцев из местных жителей для армии «Азад Кашмир». Им выдали оружие, отобранное у разоруженных кашмирских солдат. Уже к середине января 1948 г. из них удалось собрать колонну, которая отправилась на восток – в Балтистан.

«Правитель» Гилгита майор Браун направил пакистанским властям ряд телеграмм, в которых объявлялось о «желании народа присоединиться к Пакистану». В двадцатых числах ноября 1947 г., «ввиду международной значимости района и опасности иностранной интервенции в условиях беспорядков», пакистанское правительство направило из Пешавара в Гилгит своего представителя, сардара Мохаммеда Алана. Он был назначен политическим агентом Пакистана и взял на себя временное управление всеми северными районами Кашмира. Во главе Гилгитского вазарата был назначен младший политический агент, штаб-квартира которого разместилась в Асторе, назначивший двух наиб-техсилдаров (районных начальников) в округах Астор и Гураис. Они представляли гражданскую власть, в то время, как весь тактический и административный контроль над всеми вооруженными формированиями на этих и захваченных позднее территориях был сосредоточен в руках майора Брауна.

Одновременно с событиями в Гилгите в северных районах Кашмира зрел второй заговор. Его главными действующими лицами стали правители пригиндукушских княжеств, таких как Хунза (Канджут), Нагар (Нагир), Ясин, Паниал, Ишкуман и другие, являвшиеся вассалами махараджи Джамму и Кашмира. Все они были мусульманами, так что весь заговор был представлен пакистанскими правительственными кругами как «восстание мусульман против индуса-махараджи». Но вот в чем парадокс: большинство правителей пригиндукушских княжеств исповедовали «ложный» ислам, так как принадлежали к секте исмаилитов. Во главе заговора, по всей видимости, стоял князь Канджута Джамали-хан, получивший образование в Лондоне и давно сотрудничавший с английской разведкой. Во времена британского господства в Индии он занимался сбором сведений о сопредельных районах Синьцзяна (Западный Китай) путем опроса паломников-исмаилитов, а также распространением провокационных слухов. Еще летом 1947 года раджи Хунзы и Нагара и два феодальных князя Гилгита адресовали Хари Сингху несколько телеграмм, в которых предостерегали его от присоединения к Индии и агитировали за вхождение в Пакистан. Одновременно с переворотом в Гилгите, князья Хунзы, Нагара, Паниала и Ясина предали своего сюзерена и объявили о присоединении к Пакистану. Их примеру тут же последовали и остальные пограничные княжества, связанные с Кашмиром вассальной зависимостью.