Индивидуализированное общество - [25]
Несколько более льстят человеческим существам трактовки, допускающие присутствие разума на сцене: да, люди пользуются своими умом, навыками и немалой профессиональной осведомленностью, пытаясь выйти из положения, но знания, которые им предлагаются, исходят от мошенников, вводят в заблуждение и дают мало шансов понять подлинные причины их мытарств. Не то чтобы людям недостает разума и здравого смысла; скорее, реальность, с которой они вынуждены всю жизнь иметь дело, обременена первородным грехом фальсификации истинно человеческого потенциала и ограничивает возможности эмансипации. Люди не иррациональны и не одурманены, но как бы прилежно они ни изучали жизненный опыт, вряд ли они найдут стратегию, которая была бы в состоянии помочь изменить правила игры в их пользу. Таково, вкратце, то разъяснение, которое основывается на [концепции] «идеологической гегемонии». Согласно ему идеология не столько представляет собой четко выраженное кредо, набор утверждений, требующих постижения и веры, сколько инкорпорирована в образ жизни людей, пропитана теми путями, какими люди действуют и какими они соотносятся между собой. После обретения гегемонии намеки и подсказки, уводящие в неверном (с точки зрения интересов действующих лиц) направлении, густо разбрасываются по всему тому пространству, на котором совместно живут эти действующие лица, и их уже нельзя ни избежать, ни разоблачить, пока люди строят свои «жизненные планы» и планируют собственные действия, руководствуясь лишь своим жизненным опытом. Не требуется никакого промывания мозгов - погруженность в повседневную жизнь, определяемую заранее установленными и предписанными правилами, оказывается вполне достаточной, чтобы удерживать действующих лиц в рамках обозначенного курса.
Идея «идеологии» неотделима от идеи власти и господства. Она является неотъемлемой частью концепции, согласно которой идеология отвечает чьим-то интересам; правители (правящий класс, элиты) - вот кто обеспечивает свое господство посредством идеологической гегемонии. Но для достижения этого необходим «механизм», который иногда открыто, но по большей части скрытно начинал бы культурные крестовые походы, утверждающие господство того вида культуры, который способен подавить волнения и удерживать подчиненных в повиновении. Идеология без культурного «крестового похода», ведущегося или еще только планирующегося, стала бы похожей на ветер, который не дует, или на реку, которая не течет.
Однако крестовые походы, как и иные войны, да и вообще все стычки, в том числе и самые жестокие, являются (как отметил Георг Зиммель) формами социального общения. Борьба предполагает противостояние, «битву», и тем самым означает взаимное участие воюющих сторон, взаимодействие между ними. «Культурные крестовые походы», прозелитизм, обращение в свою веру, очевидно, предполагают такое участие. Это заставляет человека заинтересоваться, не потеряла ли сегодня «идеологическая гегемония» как средство объяснения популярности неадекватных артикуляций своей убедительности, независимо от того, обладала ли она таковой при других, ныне исчезнувших обстоятельствах.
[Подошли к концу] времена прямого общения между «господствующим» и «подчиняющимся», воплощенного в системе постоянного контроля и индоктринации, теперь они, кажется, заменены (или заменяются) более аккуратными, утонченными и гибкими экономическими средствами. Именно распад прежних тяжелых конструкций и отмена жестких и строгих правил обрекли людей на ощущение ненадежности их положения и породили всеобщую неуверенность в действиях, сделали излишними неуклюжие и дорогостоящие методы прямого контроля. Когда, по выражению Пьера Бурдье, !а precarite est partout (нестабильность наблюдается повсюду), паноптикумы с их обширным и неуправляемым штатом надсмотрщиков и контролеров могут быть закрыты и расформированы. В той же мере можно обойтись и без проповедников с их нравоучениями. Риск более совершенен в их отсутствие. Ощущение риска оказывается новой, более надежной гарантией подчинения, поскольку в условиях, когда люди поставлены перед необходимостью справляться со своими проблемами собственными силами, к сожалению, недостаточными для установления контроля над нынешней ситуацией, трудно предположить возможность возникновения у них мыслей о будущих изменениях своего положения. Разъединение стало в наши дни самой привлекательной и широко практикуемой игрой. Быстрота действий и особенно скорость ухода от опасных последствий, прежде чем они будут обнаружены, -это самые популярные ныне приемы власти.
В наше время власти предержащие не желают впутываться в проблемы и неприятности управления и контроля; еще более не хотят они брать на себя обязательства, вытекающие из долгосрочных установок и соглашений, заключенных до того момента, «пока не разлучит нас смерть». Они возвысили до ранга наивысшей заслуги атрибуты мобильности и гибкости, легкости передвижений, быстрого решения проблем и непрерывных перевоплощений. Имея в своем распоряжении массу ресурсов, соответствующую диапазону выбора, они считают новую легкость не иначе, как плодотворным и потому весьма радостным обстоятельством. Однако эти атрибуты, превращаясь в отсутствие выбора, в обязательные каноны всеобщего поведения, порождают массу человеческих страданий. В то же время (и тем же манером) они лишают игру возможных осложнений и тем самым страхуют ее от всякой конкуренции. [Всеобщность] риска и принцип TINA
Книга написана известным британским социологом Зигмунтом Бауманом. В ней автор стремится дать ответ на вопросы, как социология получает знания об обществе и чем оправдано само существование социологии в обществе. Главная цель книги — показать, что социологическое мышление способно стать силой свободного человека.Книга предназначена для студентов и преподавателей высших учебных заведений, а также всех тех, кто интересуется социологическими проблемами общества.
Книга представляет собой блестящий анализ изменяющихся условий социальной и политической жизни, выполненный одним из наиболее оригинальных современных мыслителей. Используя метафору «текучая современность», автор фиксирует переход от мира плотного, структурированного, обремененного целой сетью социальных условий и обязательств к миру пластичному, текучему, свободному от заборов, барьеров, границ. Данный переход, утверждает он, повлек за собой глубокие изменения во всех сферах человеческой жизни. Это новое состояние с большим трудом поддается представлению в терминах «информационное общество», «сетевое общество», «глобализация», «постмодерн».
Принято считать, что лучший способ помочь бедным состоит в том, чтобы позволить богатым богатеть, что всем выгодно, когда богатые платят меньше налогов, и что, в конце концов, их богатство полезно для всех нас. Но эти распространенные представления опровергаются опытом, исследованиями и простой логикой. Такое несоответствие представлений фактам заставляет нас остановиться и задаться вопросом: почему эти представления столь распространены несмотря на все большее количество свидетельств, противоречащих им?Бауман подробно рассматривает неявные допущения и неотрефлексированные убеждения, лежащие в основе подобных представлений, и показывает, что они едва ли смогли бы сохраниться, если бы не играли важную роль в поддержании существующего социального неравенства.
Зигмунт Бауман — известный британский социолог, автор свыше 20 книг по наиболее злободневным вопросам общественного развития. Предлагаемая вниманию читателей книга посвящена проблемам глобализации. Одни превозносят глобализацию, другие видят в ней источник всех бедствий. Книга, по замыслу автора, носит дискуссионный характер и «содержит гораздо больше вопросов, чем ответов». Свою задачу человека и ученого З. Бауман видит в том, чтобы привлечь к этим вопросам возможно широкую читательскую аудиторию и задуматься о влиянии глобализации на современное состояние нашей цивилизации.
Самоубийство или суицид? Вы не увидите в этом рассказе простое понимание о смерти. Приятного Чтения. Содержит нецензурную брань.
Автор, являющийся одним из руководителей Литературно-Философской группы «Бастион», рассматривает такого рода образования как центры кристаллизации при создании нового пассионарного суперэтноса, который создаст счастливую православную российскую Империю, где несогласных будут давить «во всем обществе снизу доверху», а «во властных и интеллектуальных структурах — не давить, а просто ампутировать».
Автор, кандидат исторических наук, на многочисленных примерах показывает, что империи в целом более устойчивые политические образования, нежели моноэтнические государства.
Книга представляет собой интеллектуальную биографию великого философа XX века. Это первая биография Витгенштейна, изданная на русском языке. Особенностью книги является то, что увлекательное изложение жизни Витгенштейна переплетается с интеллектуальными импровизациями автора (он назвал их «рассуждениями о формах жизни») на темы биографии Витгенштейна и его творчества, а также теоретическими экскурсами, посвященными основным произведениям великого австрийского философа. Для философов, логиков, филологов, семиотиков, лингвистов, для всех, кому дорого культурное наследие уходящего XX столетия.
Вниманию читателя предлагается один из самых знаменитых и вместе с тем экзотических текстов европейского барокко – «Основания новой науки об общей природе наций» неаполитанского философа Джамбаттисты Вико (1668–1774). Создание «Новой науки» была поистине титанической попыткой Вико ответить на волновавший его современников вопрос о том, какие силы и законы – природные или сверхъестественные – приняли участие в возникновении на Земле человека и общества и продолжают определять судьбу человечества на протяжении разных исторических эпох.
В этом сочинении, предназначенном для широкого круга читателей, – просто и доступно, насколько только это возможно, – изложены основополагающие знания и представления, небесполезные тем, кто сохранил интерес к пониманию того, кто мы, откуда и куда идём; по сути, к пониманию того, что происходит вокруг нас. В своей книге автор рассуждает о зарождении и развитии жизни и общества; развитии от материи к духовности. При этом весь процесс изложен как следствие взаимодействий противоборствующих сторон, – начиная с атомов и заканчивая государствами.