Иная Русь - [45]

Не вызывает сомнения, что название «Белая Русь» надо выводить из Руси Киевской. Вероятно, это единственный факт, с которым согласится любой исследователь. Мы уже говорили, что по А. Кузьмину только на территории Восточной Европы существовали четыре «Руссии» — в среднем Поднепровье, Прикарпатье, Причерноморье и на побережье Каспия. Кроме этого, в четырех местах известна «Русь» в Прибалтике (в том числе и в устье Немана, отцовской реки белорусов), упоминается она на Балканах и в Мордовии. Но Белая Русь, наша, происходит только из Руси Киевской, здесь вопросов нет.

А вот дальше начинаются недоразумения. Киевская Русь — понятно, Московская — тоже, с Литовской Русью все более-менее ясно (под Литовской Русью в первую очередь понимается принадлежность к Литовскому государству; русь, которая живет в Литве).

Так вот — Белая. Самое простое направление в рассуждениях об этом определении в отношении к Руси — этнографическое. Белая оттого, что жили в ней преимущественно светловолосые люди (белые), да и одевались они во все белое. Действительно, загляните в альбом «Белорусская народная одежда», там вы увидите белые рубахи, белые юбки, белые намитки (головные уборы), и рушники в большинстве своем тоже белые, шляпы, валенки… Белая с красной оторочкой одежда. А вот насчет белых волос… Да, белокурые люди у нас встречаются, где-то пополам с чернявыми, а так преимущественно русые, русоволосые (не отсюда ли название «русы»?). Значит, с первой гипотезой мы разобрались: страна, в которой живут бело-русые люди (а в Черной Руси, что по-над Неманом, вероятно, черно-русый люд).

Второе направление рассуждений — географически-политическое. Белая Русь потому Белая, что независимая. Хан Батый завоевал Рязанскую, Владимирскую, Киевскую земли, а вот Полоцкая земля устояла. Белая — значит, вольная, независимая, свободная от дани монголо-татарам, не приезжали в ее города и селения баскаки за ясаком, не надо было идти ее князьям в приемные сыновья в Сарай к хану, чтобы получить ярлык на княжение. Таким образом, существовала Русь, захваченная татарами «погаными», и была Белая Русь, независимая.

Третье направление — конфессиональное. Соотносительно с понятием «конфессиональность», принадлежность к той или иной церкви, «белыми» назывались племена и народы, которые не были окрещены. Византийский император Константин Багрянородный называл белых хорватов «белыми» потому, что они жили по языческим обычаям, поганским, не хотели принимать крещения ни от востока, ни от запада. Рассматривая принцип конфессиональности, некоторые исследователи считают, что в XII–XIII веках Белая Русь в сравнении со всей остальной Русью была языческая. Но надо сразу сказать, что это суждение ошибочно. Археологические раскопки свидетельствуют, что как в Белой Руси (восточной части современной Беларуси), так и в Черной (западной) уже в XI–XII веках стояли православные храмы. Процесс христианизации всей Киевской Руси проходил стремительно и величественно, недаром три Софии почти одновременно вознеслись в трех главных городах — Киеве, Новгороде, Полоцке. Другое дело, что крестьянская часть населения могла равнодушно относиться к христианской идее (чтобы не сказать — снисходительно), однако из-за равнодушия или снисходительности получать свое наименование — это чересчур.

Все эти гипотезы происхождения названия «Белая Русь» могут показаться наивными, чтобы не сказать больше. Действительно: «белая», потому что цвет волос или одежды белый… Однако надо учитывать, что первоначально подобные гипотезы выдвигали не ученые в нашем понимании, а люди, обычные люди: путешественники, торговцы, служивые, воины, миссионеры (последние чаще других). Одним словом, те, кто волей судьбы был заброшен в чужую землю — и описал ее, рассказал о ней своим соотечественникам. Мы уже говорили о происхождении названия «Русь». Но в связи с вышесказанным приведем еще одну гипотезу о происхождении русов. Австрийский дипломат Сигизмунд Герберштейн, который был посредником на переговорах между королем Речи Посполитой Сигизмундом I и великим князем Московским Василием III, писал следующее: «О происхождении названия Russia существуют различные мнения. Одни полагают, что оно произведено от Русса (Russus), брата польского государя Леха, поскольку этот рус (Русс) был-де государем русских. Другие ведут его от имени древнего города Русы, неподалеку от Новгорода Великого. Есть и такие, которые объясняют это название смуглостью жителей, однако большинство считает, что «Руссия» — это измененное имя «Роксолания». Сами же московиты, отвергая подобные мнения, как не соответствующие истине, уверяют, будто их страна изначально называлась «Россея», а имя это указывает на разбросанность и рассеянность ее народа, ведь «Россея» на русском языке значит «разбросанность» или «рассеяние». И дальше: «Руссией владеют ныне два государя; большая ее часть принадлежит (великому) князю Московскому, вторым является великий князь литовский, третьим — король польский, сейчас владеющий как Польшей, так и Литвой».

Что слышал и видел человек, то и записал, и какие-нибудь претензии в его адрес необоснованны. Собственно, без таких вот «Записок» («Записки о Московии») мы знали бы о себе значительно меньше. Вспомним хотя бы многочисленные «Хроники», начиная с «Хроники» Генриха Латвийского (XIII век). Что и говорить, со стороны часто можно увидеть глубже и дальше, примеров множество. Мы привыкли осмысливать так называемый славянский вопрос только со своей стороны, со славянской. На самом деле это наш вопрос, это наша боль, и только наши глаза видят правильно. Мы (белорусы) еще можем прислушаться к мнению братьев (прежде всего русских и украинцев), в меньшей степени к аргументам западных или южных славян, изредка можем принять во внимание рассуждения литовцев либо латышей, потому что вместе с ними создавали свое первое государство, — остальные же понимают и мало, и неправильно. Тенденциозный взгляд на проблему присущ человеку во все времена, как в Средневековье, так и в наши дни, но зерно истины при желании можно извлечь из любого мусора. Да и, повторяю, взгляд со стороны, не под традиционным углом, часто дает неожиданный эффект. Тот же Сигизмунд Герберштейн, прекрасно знавший Западную Европу, записал: «Славянский язык, ныне искаженно именуемый склавонским, распространен весьма широко: на нем говорят далматинцы, босняки, хорваты, истрийцы и далее вдоль Адриатического моря до Фриуля, карны, которых венецианцы называют карсами, а также жители Крайны, каринтийцы до самой реки Дравы, затем штирийцы ниже Граца вдоль Мура до Дуная, мизийцы, сербы, болгары и другие, живущие до самого Константинополя; кроме них чехи, лужичане, силезцы, моравы и обитатели берегов реки Вага в Венгерском королевстве, а еще поляки и русские (властвующие над обширными территориями) и черкесы-пятигорцы у Понта и, наконец, остатки вандалов, живущие кое-где на севере Германии за Эльбой. Все они причисляют себя к славянам, хотя немцы, пользуясь именем одних только вандалов, называют всех, говорящих по-славянски, одинаково вендами, виндами или виндскими (народами)».