Иная реальность. Часть I - [24]

Ну и, конечно же, важнейшим козырем немцев стал Стокгольмский мирный договор, вернее вытекающие из него последствия — впервые Германия не была связана войной на два фронта. Все свои военные и экономические усилия, все захваченные и приобретенные ресурсы Райх теперь направлял на запад. Немцы могли себе это позволить, так как по условиям мира Советский Союз был буквально поставлен на колени — угрозы с востока более не существовало.

СССР вообще оказался в тяжелейшем положении. Страна потеряла важнейшие промышленные и сельскохозяйственные районы. Население уменьшилось на треть. По условиям мира Советский Союз вынужден был отказаться от программы ленд-лиза, причем за соблюдением этого условия следили немецкие инспектора, направленные во все советские порты и наделенные широкими полномочиями. Помимо прочего, это означало неминуемый голод в наступающем году, поскольку потерю Кавказа, Кубани и Центрального Черноземья, вместе с урожаем 42-го года, теперь уже нельзя было возместить поставками зерна и мяса из-за океана. Промышленность также ожидали тяжелые времена. Черная металлургия вообще оказалась на пороге коллапса, так как основные месторождения марганца остались на отторгнутых территориях. Добыча нефти, не смотря на титанические усилия по развитию нефтепромыслов Башкирии и Татарии, по сравнению с 40-м годом упала в пять раз, что гарантировало жесточайший топливный дефицит. Но всё это меркло на фоне проблем, которые выпали на долю освобожденных территорий.

Отвод немецких войск за новую демаркационную линию, отрезавшую от территории СССР Прибалтику, Белоруссию, Украину, Кавказ, Крым, Кубань, Псков, Брянск, Курск, Воронеж, Ростов-на-Дону, Сталинград и Астрахань, производился в несколько этапов и продолжался до конца января 43-го года. Операция получила в германских штабах наименование «Зимняя гроза», но куда больше смыслу происходящего подошло бы название «Выжженная земля». Перед отходом оккупационных войск, с оставляемых территорий централизованно вывозилось всё продовольствие, включая посевной фонд, угонялся весь скот, весь транспорт (включая крестьянские повозки) и подвижной состав железных дорог. Эвакуировалось всё исправное оборудование, топливо, сырьё, готовые товары и даже металлолом. Взрывались все производственные здания и объекты инфраструктуры, причем делали это тщательно, разрушая не только стены, но и фундаменты. О восстановлении плотин и цехов после этого нечего было и думать — проще построить новые. Уже непосредственно перед оставлением территории с помощью специальных устройств уничтожали железнодорожное полотно, демонтировали и вывозили рельсы, сносили мосты. Отступающая немецкая армия оставляла позади себя пустыню.

Строго говоря, такие действия прямо запрещались одним из пунктов Стокгольмского мира, который требовал"… обеспечить на передаваемых территориях сохранность всех оставляемых материальных ценностей, объектов инфраструктуры, личного имущества…", однако немцы эти требования цинично проигнорировали. Все протесты советской стороны были невозмутимо парированы ссылкой на то, что разрушения являются результатом боевых действий, происходивших на передаваемых территориях во время прошедшей войны. В довершение всего германский МИД еще и выдвинул Советскому Союзу встречную претензию, в связи с массовыми разрушениями портовых сооружений, дорог, тоннелей, мостов, нефтепроводов и нефтеперегонных предприятий Закавказья и Астрахани, а также поджогом Бакинских нефтепромыслов и нефтехранилищ, уходящими частями Красной армии. Поскольку реально помешать этим массовым диверсиям ни одна из сторон не могла, то все протесты так и остались без последствий. Все разрушения оптом списали на последствия войны и занялись более срочными делами: СССР пытался наладить экономику, надорванную потерей наиболее развитых территорий и хаотичной эвакуацией, Германия — взвинчивала производство вооружений, на ходу переориентируясь в связи с некоторым изменением потребностей вооруженных сил.

Так, например, было существенно сокращено производство боеприпасов для полевой и противотанковой артиллерии, и самих этих артсистем. Зато увеличился выпуск зенитного и авиационного вооружения. Уже в ноябре, практически сразу после подписания мирного договора с СССР, полностью свернули производство танков PzIII, отменив уже выданные заказы на производство новых моделей M и N. Вместо них на тех же производственных линиях теперь выпускались штурмовые орудия и штурмовые гаубицы. Также был прекращен выпуск противотанковых самоходок "MarderII", шасси которых понадобились для новых САУ "Wespe". Отсутствие активного фронта свело потери в вооружении практически к нулю, что позволило безболезненно произвести частичную "переналадку" производств — кратковременное снижение валового выпуска теперь было не столь критично.

Германия, понимая, что вряд ли сумеет в долгосрочной перспективе выиграть у англосаксов гонку за численное превосходство, пыталась обеспечить за собой в предстоящем столкновении хотя бы качественный перевес. А уж в том, что схватка неизбежна, сомнений не возникало никаких — решения межсоюзнической конференции в Касабланке просто не оставляли других вариантов развития событий.