In Nomine Dei - [6]
Книппердолинк (обращаясь к Фон дер Вику): Называете себя протестантами, именуете себя лютеранами, но теперь я вижу, что вам милее католики, к ним вы склоняетесь, к ним тяготеете. Вы уже предали нас в помыслах своих — берегитесь же Божьей кары, если измените и деяниями.
Хор радикалов: Мы — ученики Господа, и отныне в наши руки вверена власть взвешивать, сосчитывать и разделять. А потому запомните — гнев Господень станет нашим гневом, и во имя Его судить станем мы.
Хор консерваторов: Такая самонадеянность вас погубит, от такой гордыни обретете вы вторую и вечную смерть.
Хор католиков: Присоединяйтесь к нам, вместе противостанем тем, кто тщится разрушить Церковь Христову. Изгоним из города дерзновенных и наглых нарушителей долга, извратителей учения, лжетолкователей слова Божия.
Хор католиков и Консерваторов: Вон! Вон!
Ротманн: Если хотите войны, то считайте, что вы её получили.
В руках людей из обеих противоборствующих групп появляется оружие. Кровопролитие кажется неизбежным, но в последнюю минуту из толпы появляется Женщина с ребенком на руках.
Женщина: Вы все — вложите мечи в ножны! Я пришла сюда окрестить мое новорожденное дитя. И не кровью, но водой должно окропить его голову, где косточки ещё так хрупки и податливы. Для него ещё так нескоро придет время хлеба и вина, его уста знают пока лишь вкус молока из моей груди, и запах его не отличен ещё от запаха моего тела. (Обращаясь к Ротманну.) Окрести его — и это будет так, словно я свершила таинство вторично.
Ротманн: Тебя я готов был бы окрестить, если бы твоя вера заслуживала этого. Но сына твоего — нет!
Женщина: Почему?
Ротманн: Потому что у новорожденного младенца нет ещё ни разума, ни веры.
Женщина: На моей памяти, на памяти моих дедов и прадедов — всегда обряд крещения совершали над новорожденными.
Ротманн: С моего отказа начнется иная память. Забудется все, что зналось, и дух наш станет чистой страницей, на которой рука Господа начертает Его имя — то, которое мы никогда не сможем прочесть, но пронесем в себе, как Его живое присутствие.
Женщина: Окрести моего сына, чтобы он не умер.
Ротманн: Нет.
Женщина: Почему?
Ротманн: Крещение — это омовение, которое человек желает и получает как верный знак, как самое истинное свидетельство того, что он умер для греха. Как самое истинное свидетельство того, что он был погребен с Христом и ныне воскресает к новой жизни. С этой минуты он будет жить не для того, чтобы ублажать свою плоть, но чтобы покорно следовать воле Божией. (Другим тоном.) И ты считаешь, что мы вправе ожидать — вот этот сосунок, прильнувший к твоей груди, способен выказать эти или подобные намерения?
Женщина: Нет, не вправе.
Хор католиков: Иди сюда, женщина, встань в наши ряды. Мы окрестим твое дитя, как окрестили когда-то тебя. Нам довольно и того, что веруешь ты. Точно так же, как нашим предшественникам довольно было веры твоих родителей, когда спустя несколько дней после твоего рождения они принесли тебя к купели. Встань в наши ряды, и твой сын не умрет.
Женщина: Что я должна делать? Родители мои были католиками, но я — не католичка. Кому вверить мне сына моего, чтобы он не умер?
Хор лютеран: Иди к нам, женщина. Мы исповедуем ту же веру, которую ты избрала и которой должна следовать. Мы окрестим твоего сына, и он насладится жизнью вечной.
Женщина (Ротманну): Окрестишь моего сына?
Ротманн: Мы не на рынке, где сбивают цены, и не на аукционе, где их взвинчивают. Один Господь знает, какую судьбу уготовил он твоему сыну, чего Он хочет от него. Нам он не нужен будет до той поры, пока ему не нужен станет Господь.
Все радикалы — и среди них Книппердолинк с Ротманном — уходят. Остаются «умеренные» католики и лютеране-консерваторы.
Хор католиков: Иди сюда, женщина, неси к нам своего сына.
Женщина: Если моему сыну суждено прийти к вам, пусть он когда-нибудь свершит этот путь сам, без меня. Ибо я исповедую другую веру. Как же я могу своими руками отнести его к вам?
Католики с досадой покидают сцену.
Хор лютеран: Мы здесь, мы готовы совершить обряд над твоим сыном.
Женщина: Не хочу.
Хор лютеран: Отчего же?
Женщина: Оттого, что произнося слова, каких не ведали прежде мои уста, поняла то, что раньше было скрыто.
Хор лютеран: Что именно?
Женщина: Поняла, что если и должен будет к вам прийти мой сын, пусть придет он сам — своими ногами, а не у меня на руках.
Хор лютеран: Если сын твой умрет некрещеным, он никогда не увидит Господа.
Женщина: Не беда. Господь видит его. Хороши же вы, богословы, если и вправду полагаете, что Бог смог бы существовать, не быв увиденным хотя бы одним из творений своих.
Лютеране в негодовании покидают сцену. Женщина с ребенком на руках остается одна. Медленно разворачивает пеленки, словно желая, чтобы новорожденный увидел что-то.
Толпа на площади. Между католиками, лютеранами и анабаптистами ощущается враждебность. Царит возбуждение.
Хор анабаптистов: Подобно остервенившемуся хищному зверю, что щерит ядовитые клыки и завывает с угрозой, так приближается к городским воротам, кружит у стен Мюнстера епископ Вальдек, намеренный жестоко отплатить за свое унижение и принудить нас к повиновению своей церкви. Горе, горе ему, неразумному, мнящему, будто в Мюнстере некому противостоять ему, кроме жителей города, силы же их — силы человеческие. Господь обратит наши руки в орудие своего божественного правосудия, и на острие наших мечей понесем мы Его гнев. Приди, епископ Вальдек, торопись навстречу своей ужасной смерти, ожидающей тебя под стенами Мюнстера.
Одна из самых скандальных книг XX в., переведенная на все европейские языки. Церковь окрестила ее «пасквилем на Новый Завет», поскольку фигура Иисуса лишена в ней всякой героики; Иисус – человек, со всеми присущими людям бедами и сомнениями, желаниями и ошибками.
Жозе Сарамаго — крупнейший писатель современной Португалии, лауреат Нобелевской премии по литературе 1998 года. «Слепота» — одна из наиболее известных его книг, своего рода визитная карточка автора наряду с «Евангелием от Иисуса» и «Воспоминаниями о монастыре».Жителей безымянного города безымянной страны поражает загадочная эпидемия слепоты. В попытке сдержать ее распространение власти вводят строжайший карантин и принимаются переселять всех заболевших в пустующую загородную больницу, под присмотр армии.
Жозе Сарамаго – один из крупнейших писателей современной Португалии, лауреат Нобелевской премии по литературе 1998 года, автор скандально знаменитого «Евангелия от Иисуса». «Пещера» – последний из его романов, до сих пор остававшийся не переведенным на русский язык.Сиприано Алгору шестьдесят четыре года, по профессии он гончар. Живет он вместе с дочерью Мартой и ее мужем по имени Марсал, который работает охранником в исполинской торговой организации, известной как Центр. Когда Центр отказывается покупать у Сиприано его миски и горшки, тот решает заняться изготовлением глиняных кукол – и вдруг департамент закупок Центра заказывает ему огромную партию кукол, по двести единиц каждой модели.
Жозе Сарамаго – один из крупнейших писателей современной Португалии, лауреат Нобелевской премии по литературе 1998 года, автор скандально знаменитого «Евангелия от Иисуса».Герой «Двойника» Тертулиано Максимо Афонсо – учитель истории, средних лет, разведенный. Однажды по совету коллеги он берет в прокате видеокассету с комедией «Упорный охотник подстрелит дичь» – и обнаруживает, что исполнитель одной из эпизодических ролей, даже не упомянутый в титрах, похож на него как две капли воды. Поиск этого человека оборачивается для Тертулиано доподлинным наваждением, путешествием в самое сердце метафизической тьмы…По мотивам этого романа режиссер Дени Вильнёв («Убийца», «Пленницы», «Прибытие», «Бегущий по лезвию: 2049») поставил фильм «Враг», главные роли исполнили Джейк Джилленхол, Мелани Лоран, Сара Гадон, Изабелла Росселлини.
Сеньор Жозе — младший служащий Главного архива ЗАГСа. У него есть необычное и безобидное хобби — он собирает информацию о ста знаменитых людях современности, которую находит в газетах и личных делах, находящихся в архиве. И вот однажды, совершенно случайно, ему в руки попадает формуляр с данными неизвестной женщины. После этого спокойствию в его жизни приходит конец…
«С земли поднимаются колосья и деревья, поднимаются, мы знаем это, звери, которые бегают по полям, птицы, которые летают над ними. Поднимаются люди со своими надеждами. Как колосья пшеницы или цветок, может подняться и книга. Как птица, как знамя…» — писал в послесловии к этой книге лауреат Нобелевской премии Жозе Сарамаго.«Поднявшийся» — один из самых ярких романов ХХ века, он крепко западает в душу, поскольку редкое литературное произведение обладает столь убийственной силой.В этой книге есть, все — страсть, ярость, страх, стремление к свету… Каждая страница — это своего рода дверь войдя в которую, попадаешь в душу человека, в самые потайные ее уголки.Человека можно унизить, заставить считать себя отверженным, изгоем, парией, но растоптать ею окончательно можно лишь физически, и «Поднявшийся» — блестящее тому доказательство,.
Луна временами становится красной. Кто-то даже не заметит, но только не жители маленького городка Делейси. События предстоящей ночи поменяют их жизни навсегда. Человек-без-имени хочет исцелиться от древнего недуга. Банковский клерк постарается изо всех сил спасти возлюбленную. А троица грабителей планируют сорвать солидный куш. Остаётся вопрос: а нет ли четвёртой заинтересованной стороны?
Юрий Ребров по образованию преподаватель русского языка и литературы. Долгое время занимался журналистикой, работал ведущим на радио и телевидении. Занимал должность главного редактора журнала. Сочинение детективных произведений — его старое увлечение. Повести Юрия Реброва неоднократно публиковались в журналах и были награждены премиями. В настоящее время вышло несколько его книг. Компания «Посейдон» лакомый кусочек: морские суда, ценные грузы, портовая инфраструктура. И владелец ее Юрий Филимонов тоже настоящая акула капитала.
Книга «Восемь дней в сентябре и Рождество в Париже» — это детективный роман петербургского искусствоведа В. И. Переятенец. Будучи аттестованным экспертом Министерства культуры РФ, автором многочисленных статей и таких книг, как «Русский антиквариат» и «Экспертиза и оценка произведений декоративно-прикладного искусства. Фарфор. Стекло. Ювелирные изделия», она хорошо знакома со средой коллекционеров и торговцев антиквариатом. Однако не следует воспринимать данное сочинение как документальное.
Действие нового романа Ирины Лобусовой «Красная комната» происходит в большом городе, куда приезжает, переживая любовную драму, талантливая художница Евгения Кравец, именующая себя Джин. Она устраивается на работу дизайнером в архитектурную фирму и снимает квартиру в старинном доме: ей очень нравится гостиная в красных обоях, производящая на многих зловещее впечатление. Джин чувствует некоторое родство с этой странной комнатой, да и сама она выглядит странно, эпатируя окружающих зелеными волосами, в том числе руководителя фирмы Вадима, человека пресыщенного, живущего в свое удовольствие, но давно потерявшего интерес ко всему.
В маленьком городке, затерянном среди бескрайних пустошей Австралии, произошла трагедия: священник местной церкви убил пятерых человек, а потом и сам погиб от пули полицейского. Что же стало причиной кровавой бойни? В этом решил разобраться известный столичный журналист Мартин Скарсден. Однако едва он приступил к расследованию, как городок потрясло новое преступление – возле запруды обнаружили тела двух неизвестных молодых женщин… Связаны ли между собой это двойное убийство и история священника-«стрелка»? Расследование Мартина приняло новый оборот.