In convertendo - [31]

— Как это все некстати, — пробурчал он. — Хорошо бы, сейчас появилась коляска.

Остин выглянул на улицу; дождь все еще лил как из ведра; он посмотрел назад и в первый раз обратил внимание на большой дом, неприветливо возвышавшийся на фоне неба. Он был темный и мрачный, разве что в одном месте сквозь ставни виднелся свет. Остин показал на дом Филиппсу, который поначалу не выразил интереса, но потом вдруг воскликнул:

— Черт подери! Теперь я знаю, где мы. Ну, не то чтобы знаю, но однажды был тут с Уильямсом, и он сказал мне, будто здесь находится какой-то клуб. Не могу вспомнить, как он назывался. Эй! Это Уильямс. Ты не скажешь, Уильямс, где мы находимся?

Господин, который миновал их в темноте и быстрым шагом напраалялся к дому, услышав свое имя, оглянулся в недоумении.

— А, Филиппc, что тебе нужно? Добрый вечер, Остин. Вы как будто промокли?

— Конечно, промокли; попали под дождь. Ты говорил мне, что здесь какой-то клуб? Если это твой клуб, пригласи нас с собой.

Мистер Уильямс пристально поглядел на обоих промокших джентльменов и, справившись с сомнениями, сказал:

— Что ж, джентльмены, если хотите, можете идти со мной. Однако прежде дайте мне слово чести, что никому не расскажете об этом клубе и о том, что увидите там.

— Конечно же, нет, — ответил Остин, — зачем нам рассказывать, правда, Филиппc?

— Правда, правда. Пошли, Уильямс, не сомневайся.

Все трое двинулись в направлении большого дома, который оказался к тому же очень старым и был похож на посольство из прошлого века. Уильямс свистнул, дважды постучал в дверь и свистнул еще раз, после чего господин в черном открыл им.

— Ваши друзья, мистер Уильямс?

Тот кивнул, и молодые люди вошли.

— Запомните, — прошептал Уильямс, — вы никого не знаете, и вас никто не знает.

Приятели кивнули, после чего дверь распахнулась и они вошли в просторную комнату, ярко освещенную электрическими лампами. Мужчины стояли группами, ходили туда-сюда, курили возле небольших столов, все было как в обычной курительной комнате. Присутствовавшие беседовали, но почему-то полушепотом, и время от времени кто-нибудь останавливал себя на полуслове и с тревогой поглядывал на дверь в противоположном конце комнаты, а потом отворачивался. Очевидно, кого-то ждали. Остин и Филиппc сидели на софе, не в силах стряхнуть с себя изумление; почти все лица были им знакомы. В странной курительной комнате неведомого клуба собрался цвет общества: несколько молодых аристократов, юноша, только что получивший огромное наследство, три или четыре модных художника и литератора, знаменитый актер и известный священник. Что бы это значило? Предполагалось, что в данный момент все они находятся в разных точках земного шара, и тем не менее они были тут. Неожиданно в дверь громко постучали. Все вздрогнули, а те, что сидели, вскочили со своих мест. Появился слуга.

— Господа, президент ждет вас, — сказал он и исчез.

Члены клуба стали один за другим выходить из комнаты, и оба гостя, присоединившись к ним, оказались в комнате, которая была еще больше первой, но почти совсем темной. Президент сидел за длинным столом и перед ним горели две свечи, едва освещавшие его лицо. Это был герцог Дартингтон, самый крупный землевладелец в Англии. Когда все члены клуба вошли, он холодно и жестко проговорил:

— Господа, вам известны наши правила. Книга подготовлена. Открывший ее на черной странице поступает в распоряжение комитета и мое лично. Пожалуй, пора начинать.

Кто-то стал тихо, но отчетливо произносить фамилии, и вызванный им человек подходил к столу, после чего наугад открывал большой фолиант, лежавший между свечами. В тусклом свете лица были почти неразличимы, но Филиппc услышал рядом стон и узнал старого друга, чьи черты были искажены почти до неузнаваемости охватившим его ужасом. Один за другим члены клуба открывали книгу, после чего удалялись в другую дверь. Наконец остался один человек — друг Филиппса. У него на губах выступила пена, когда он шел к столу, и задрожали руки, едва он прикоснулся к книге. Уильямс что-то шепнул президенту, прежде чем выйти, а потом вернулся и встал рядом со своими гостями. Ему едва удалось удержать их на месте, когда несчастный застонал в ужасе и упал на стол: он открыл книгу на черной странице.

— Прошу вас идти со мной, мистер Д’Обиньи, — сказал президент, и они вышли вместе.

— Нам пора, — проговорил Уильямс. — Дождь, верно, кончился. Помните о вашем обещании, господа. Вы присутствовали на заседании Клуба исчезнувших. Больше вы никогда не увидите этого молодого человека. Спокойной ночи.

— Неужели убийство? — с трудом выдавал из себя Остин.

— О нет, ничего подобного. Мистер Д’Обиньи, надеюсь, проживет еще много лет. Он исчезнет, просто исчезнет. Спокойной ночи. Вас ждет коляска.

Друзья отправились по домам, не произнеся больше ни слова. Три недели они не виделись, а когда встретились, оба выглядели больными и слабыми. Им было трудно ходить, и они старались не смотреть по сторонам, когда шли по Пиккадилли, чтобы не наткнуться взглядом на знакомое по ужасному клубу лицо. Неожиданно Филиппc остановился как вкопанный.

— Смотри, Остин, — прошептал он. — Ты видишь?