Имя для капитана - [5]

Но старичок вернулся и поставил на прилавок маленькую чёрную бутылочку, в которой плескалась какая-то жидкость. Аптекарь взял листок и написал на нём цену. Старший Котов отсчитал нужную сумму, поблагодарил по-английски и забрал пузырёк.

Когда через несколько часов отец и сын добрались до лодки, оставленной на берегу, начало темнеть. Маяк уже мигал встречным кораблям так, словно ничего не случилось и там, внизу, не лежал, едва дыша, старый моряк, ждущий помощи.

Котовы молча спустили лодку на воду и поплыли. Вечер выдался тихим, безветренным, а океан ещё не погрузился во тьму…

Час спустя, сидя на кровати в комнате механика с кружкой горячего чая в руках и слушая негромкую речь отца, Велик думал, что всё-таки в жизни всё намного сложнее, чем в книжках. В жизни ничего не случается само собой, как по волшебству. И даже очень сильному лекарству требуется время, чтобы подействовать. В жизни каждый отважный и замечательный капитан может тяжело заболеть. И нужно ждать и надеяться, что всё закончится хорошо.

— Ложись спать, маленький капитан, — обратился к мальчику Самир. Он прихлёбывал чай и через небольшое окно под потолком наблюдал за маяком. — Платон поправится, даже не сомневайся.

Велик поверил, поставил кружку на стол, опустил голову на подушку и мгновенно уснул.

* * *

Через пару дней смотрителю стало лучше, а ещё через неделю он окончательно выздоровел и вернулся к работе. Всё это время Велик каждый день приплывал на маяк — сначала с отцом, а потом с рыбаками, что выходили в море на своих лодках.

Сезон муссонов закончился, погода выровнялась, дожди и штормовые ветры переместились на противоположное побережье. На юго-западную оконечность острова, где жили Котовы, постепенно возвращались туристы.

На маяке мальчика уже считали за своего. Он помогал чем мог: кормил кур, заваривал для капитана крепкий чай, пытался учить командам собаку Лотту, которая хоть и не нуждалась в дрессировке, но играла с Великом охотно. А после обеда, когда палящее тропическое солнце зависало посередине неба, он садился в тени маяка и часами слушал истории смотрителя о море, кораблях и удивительных странствиях.

Велик и сам не заметил, как стал частью маячной команды. И сначала механик, а потом Платон Савельевич, родители и даже приезжие туристы стали называть его «маленький капитан».

Возможно, именно тогда и начала сбываться заветная мечта рыжего мальчишки с забавным именем. Мальчишки, который скоро вырастет и точно станет отважным капитаном Велимиром Котовым.

Велик Котов и Маду

На тропическом острове посреди океана наступил вечер. В свете мягкого закатного солнца по золотому песчаному пляжу прогуливались туристы. Дети, местные и приехавшие на отдых, с визгом резвились в воде. А в стороне от них в кафе и прибрежных ресторанчиках любовались закатом взрослые. Кругом царили радость и безмятежность.

Когда до захода солнца осталось не больше четверти часа, от соседнего острова отделилась маленькая точка и стала стремительно приближаться к берегу. Вскоре она превратилась в рыбацкую лодку. А ещё через минуту стало ясно, что на носу судна стоят двое. Один — рыбак, пожилой, высушенный ветрами и солнцем темнокожий сингалец. А второй — худой мальчишка, загорелый, но всё-таки светлый на фоне островитян, огненно-рыжий и отчаянно курносый.

Это был Велик Котов — впрочем, местные называли его «маленький капитан». И он очень гордился своим прозвищем. Всё свободное время, не занятое школой и домашними делами, он проводил на маленьком соседнем острове, дремлющем в тени маяка. Там жил его друг — отставной капитан Платон Савельевич Колотов. Велик помогал ему по хозяйству и слушал бесконечные морские байки. А вечером, незадолго до захода солнца, кто-нибудь из рыбаков привозил мальчика домой.

Вот и сегодня за несколько минут до темноты к берегу причалила лодка. Маленький капитан спрыгнул в воду, помог рыбаку вытащить судно на берег, махнул на прощание рукой и побежал к друзьям, которые плескались в стороне.

— Привет, капитан! Как дела? Что расскажешь? — стайка смуглых мальчишек обступила Котова, предвкушая новую интересную историю из воспоминаний Платона Савельевича или о жизни на маяке.

Велик опустился на тёплый золотой песок, зарыл в него босые ноги и стал рассказывать, как капитан плавал на ледоколе. Ох и непросто объяснить детям, выросшим на берегу тёплого Индийского океана, не знавшим ни снега, ни холода, что где-то есть другой океан — Северный Ледовитый. Он сплошь покрыт толстенной коркой льда, расколоть которую может только специальный корабль. И этот корабль прокладывает дорогу сквозь лёд прямо в холод и мрак. Велик очень старался: он не просто передавал слова старого капитана, а рисовал в воображении друзей невиданные, невероятные картины.

И мальчишки, почерневшие от вечного солнца, слушали открыв рты. Слушали о ледяных ветрах, снежных бурях, о животных, которых не встретили бы на родных островах. Велик смотрел на восхищённых друзей и гордился собой. Вот какой хороший из него вышел рассказчик! Впрочем, был у мальчика ещё один повод для гордости, выделявший его среди приезжих. Повод посерьёзнее снега и ледоколов, которые мальчик видел собственными глазами. И даже серьёзнее дружбы с капитаном, смотрителем маяка. Дело в том, что Велик говорил на сингальском. Он начал учить язык чуть больше года назад и сейчас рассказывал истории на родном языке своих друзей. И у него получалось.