Имперские войны: Имперские танцы. Имперские войны. Имперский гамбит - [44]

Потом он немного поспал, проснулся, освежил воду, сделав ее погорячее, и снова продолжил пить.

Юлий умел грамотно обращаться с алкоголем и мог неделями ходить в состоянии легкой эйфории при минимальном потреблении горючей жидкости. Но сейчас ему было не до того. Ему хотелось надраться до беспамятства и раствориться в этой горячей воде.

Впервые в жизни его отвергли. Отвергли, не объяснив причин, разом, внезапно и вдруг.

Чуть позже Юлий дополз до унитаза, немного с ним приватно пообщался, потом вернулся в ванну. У него оставалось еще пол-ящика коньяка.

Юлий очнулся оттого, что вода была слишком холодная, вдобавок лилась ему прямо на лицо. Юлий попытался вывернуться из-под струи, но на него словно бегемот сел. Юлий принялся лягаться, выливая на пол ведра воды.

Кто-то сдавленно охнул, и тяжесть, давившая на Юлия, уменьшилась вдвое. Воспользовавшись этим, Юлий принялся брыкаться с удвоенной же силой, ему удалось высвободить левую руку, и он ткнул ею наугад.

Вода перестала бить ему в лицо, Юлий открыл глаза.

Клозе сидел на краю ванны и потирал скулу. На полу валялся помощник военного атташе с планеты Хорезм и держался рукой за ребра.

– Я тебе говорил, что он псих, – сказал Клозе.

– Я это давно знал, – согласился Асад.

– Идите в жопу оба, – сказал Юлий.

– Узнаю высокий слог, – сказал Клозе.

– Иди в жопу персонально, – сказал Юлий.

– Если ты так же разговаривал с дамочкой, из-за которой напился, неудивительно, что она от тебя сбежала.

С похмелья у Юлия была нарушена координация движений, поэтому Клозе успел отскочить.

Юлий плюхнулся обратно в ванну, но вода была слишком холодной и он уже не чувствовал себя в ней комфортно. Пришлось вылезать и закутываться в банный халат.

Асад принес ему кофе, сладкий, крепкий и горячий Юлий выпил глоток, чуть не сжег себе внутренности и закурил, сидя в кресле.

– Как вы сюда попали и что это за новое извращение – топить людей в их собственных ваннах?

– С тех пор как ты впервые назвал меня по имени, прошло два дня, – сказал Клозе. – Ты не вылезал из своего номера, и я начал беспокоиться, как бы ты не привел в исполнение свой план, выношенный еще на Сахаре.

– О каком плане идет речь? – поинтересовался Асад.

– Он планировал застрелиться, – сказал Клозе.

– Он? Не верю. Такие самовлюбленные индюки никогда не кончают жизнь самоубийством.

– Потом появился Асад с информацией, которую ты просил, – продолжал Клозе. – Он не мог с тобой связаться и нанес личный визит. Когда он пришел в третий раз, мы столкнулись под дверью.

– И как вы проникли в номер?

– Через окно, – сказал Клозе.

– Третий этаж, – заметил Юлий.

– Пилоты не боятся высоты, – сказал Клозе.

– Скоты, – сказал Юлий.

– Поговорим о насущных проблемах, – сказал помощник военного атташе. – Кто была эта женщина и как ее зовут?

– Изабелла, – сказал Юлий.

– Красивое имя, – заметил Асад.

– И главное, редкое, – сказал Клозе.

– Что ты знаешь о ней кроме имени? – спросил Асад.

– Она не любит военных.

– Это говорит о наличии у нее здравого смысла. Но как она узнала, что ты военный?

– По татуировке.

– По татуировке на бицепсе?

– Да.

– Не каждая женщина в Империи знает, что означают идиотские черные черепа, вытатуированные на правом бицепсе мужчины, – сказал Асад.

– А ведь верно, – оживился Клозе. – Значит, она как-то связана с армией.

– Она ее не любит, – сказал Юлий.

– Интересно, почему. Может быть, ее изнасиловал какой-нибудь пьяный пилот с такими же татуировками?

– Этого не могло быть, – убежденно сказал Юлий. – И я больше не хочу слышать подобных предположений.

– Она имеет какое-то отношение к армии, – настаивал Клозе.

– Ну и что?

– Возможны два варианта, – сказал Асад. – Или она здесь приезжая, может улететь отсюда в любой момент, и в этом случае мы никогда ее не найдем, особенно пользуясь твоим описанием. Но если она местная или работает здесь, то вопрос с ее обнаружением становится просто вопросом времени. Здесь не так уж много учреждений, связанных с армией.

– А может, она с ней и не связана. Здесь куча туристов. Она могла видеть такие татуировки у кого угодно, – сказал Клозе. – Это ничего нам не дает.

– Это зацепка, – не согласился Асад. – И, на данный момент это единственная зацепка, которой мы можем руководствоваться. Кроме того, что это роскошная женщина.

– Ты, часом, не положил на нее глаз, приятель? – поинтересовался Клозе.

– У меня восемь детей, – гордо сказал Асад.

– Как раз столько я и хотел иметь, – восхитился Клозе. – Только когда ты успел столько заделать? Ты что, занимался этим с рождения?

– Расслабься, – сказал Юлий. – У него четыре жены.

– Обожаю мусульманство, – сказал Клозе. – Я готов эмигрировать на Хорезм прямо сейчас.

– Империя потребует твоей выдачи как дезертира, – сказал Юлий.

– Тогда я эмигрирую после отставки.

– Этого мало, – сказал Асад. – Еще надо будет принять ислам.

– С этим у меня без проблем.

– И обрезание, – напомнил Юлий.

– Что такое кусок плоти по сравнению с возможностью иметь собственный гарем?

– Небольшая плата, – согласился Асад.

– Я хочу получить копию Корана прямо сейчас. Вам нужны классные пилоты?

– Всегда. У нас маленький, но быстро развивающийся флот.

– Здесь я мог бы стать капитаном корабля к сорока пяти годам, – предупредил Клозе.