Империя - [121]

— До чего же ты жаден, я поражен, — Сципион вытащил мешочек с монетами и бросил его Крассу. — Гляжу, золото тебя возбуждает, но, по всей видимости, ты им никогда не насытишься.

— Золота много не бывает, Сципион. А может, ты служишь своему хозяину за еду? — пересчитывая монеты, снова захохотал Красс.

— Я служу своему хозяину не за золото, Красс. Я служу ему из своих убеждений. Это очень разные вещи, но тебе вряд ли удастся это понять.

— Ну да, ну да! Конечно! Не отвлекай, а то я собьюсь!

— Вот будет у тебя много золота, Красс… Да что уж там, у тебя и сейчас много золота. А ты не задумывался о том, успеешь ли им воспользоваться, ведь человеческая жизнь — штука непредсказуемая. Сегодня ты жив и здоров, а завтра… А завтра может и не настать.

— Ага-ага. А-то! — не отвлекаясь от своего дела и совсем не слушая собеседника, бурчал себе под нос Красс.

Сципион презрительно ухмыльнулся и, достав пергамент, свернутый в трубочку, отвесил им Крассу такую оплеуху, что тот выронил монеты, которые со звоном раскатились по мосту. Он, было, кинулся их собирать, но снова получил удар свитком по лицу.

— Ты что, сдурел?! Ты на кого руку поднял, сопляк?! — багровея от гнева, заорал Красс, но вновь схлопотал унизительный удар свитком.

— Да что ты творишь-то?! Ребята! Ко мне!

— Не ори! Они тебя не услышат. Или ты думаешь, я задержался случайно?

Сципион схватил Красса за руку и вложил ему в ладонь три отрубленных пальца с перстнями. Красс в ужасе посмотрел на этот чудовищный аргумент и понял, что на помощь к нему и впрямь никто не придет. Отшатнувшись назад и выронив страшное подношение, он тихо прошептал:

— Ты не посмеешь. Нет, ты не посмеешь. У меня есть…

— Что есть? Что у тебя есть, Красс? Донос на нас на случай, если с тобой что-то случится? Ты этим меня хотел напугать?

— Д-д-да, ес-с-сть! И он будет передан куда надо. А откуда ты это знае…

Не успев договорить, Красс снова получил по лицу свитком, после чего Сципион кинул ему пергамент со словами:

— Не этот ли донос? Им ты меня хотел напугать?

Красс дрожащими руками развернул свиток и еле удержался на подгибающихся от страха ногах. Это был тот самый документ, который он составил накануне: его почерк и его подпись с его же фамильной печатью. Он еще утром положил его в тайник и дал указания своему самому преданному слуге, которому доверял больше, чем самому себе. «Неужели предал?», — мелькнуло в голове у Красса.

Он поднял свой взгляд на стоявшего перед ним Сципиона. В этот момент лунный свет озарил слугу Марка, и несчастный старик увидел истинный облик своего собеседника. Огромные черные крылья вдруг распростерлись за спиной Сципиона, он сделал несколько шагов вперед, и Красс, еле сглатывая слюну, охрипшим голосом проскрипел:

— Что ты такое?

— Лучше бы ты спросил, за что.

Одним движением руки Сципион вырвал у бедолаги нижнюю челюсть, и Красс с широко раскрытыми от боли глазами, словно обезглавленная курица, затрепыхался возле ограждения моста, пытаясь зажать руками рану, в которой булькала заливавшая его легкие кровь. Недолго понаблюдав за жутким зрелищем, Сципион с омерзением схватил умирающего Красса за шкирку и, перекинув через перила, сбросил с моста.

— Жадность — вот твой порок, Красс. Если бы ты был умнее и сразу взял то, что тебе предлагали изначально, был бы сейчас жив. Никто не смеет менять договор с ним. Никто.

Сципион плюнул вниз на труп Красса, развернулся, размял шею до неприятного хруста, накинул на голову капюшон и растворился в темноте.

* * *

Наслаждаясь вечерней прохладой, Марк прогуливался возле своего любимого фонтана в компании Германика. Еще утром он посетил Тиберия, чтобы уладить с ним оставшиеся вопросы о начале похода, и теперь, на закате дня, встретился с командующим операцией.

— Раньше я не видел у тебя тех пещер в холме, — присаживаясь на лавочку из хитро сплетенных ветвей, начал разговор Германик.

— А раньше их и не было, они появились недавно. Так сказать, тоннели в Тартар.

— В Тартар? Остроумно и необычно. Нужно будет устроить что-нибудь подобное на своей вилле. Наверное, они прекрасно сохраняют прохладу в знойные дни.

— Ты даже представить себе не можешь, насколько они холодны. Но я позвал тебя сегодня не для того, чтобы обсуждать ландшафт моих владений, — улыбнулся Марк и присел рядом с гостем.

— Конечно, Марк, конечно, — сдвинув брови и нахмурившись, Германик покачал головой в знак понимания.

— Я надеюсь, ты не забыл о моей просьбе насчет тех новобранцев?

— Ну что ты, разве я мог об этом забыть? Твои люди и их юный командир под моим чутким руководством. Все правильно?

— Именно, — улыбнулся с легким прищуром Марк. — Я надеюсь, тебе хватило моего серебра на приобретение снаряжения и прочие затраты?

— О-о-о-о, Марк! Ха-ха-ха! По сравнению со всеми остальными из тех, кто финансировал этот поход, ты сыпал денарии, словно из рога изобилия! Многие даже интересовались, откуда у тебя может быть столько денег!

— Надеюсь, ты отвечал им всем то, о чем мы договорились?

— Конечно, дружище! Все думают, что большую часть средств выделила казна. Но мы-то с тобой знаем, что после восстания легионов она существенно опустела. Да еще эти постоянно бунтующие рабы. Ах, сколько денег уходит на это. Но ведь…