Империя. Цинхай - [195]

— Николь… она с двумя подругами прилетела в Синин. Охрана говорит, что они явно выпившие, но безоружные и вообще не понятно, зачем явившиеся… Эти три девицы умудрились куда-то смыться из-под наблюдения. Ты смог бы найти их?

Сандо почувствовал, как внутри что-то переворачивается, щемит, тянет, торопится. Почему Энди просит об этом именно его? Цинхаец видел, как наёмник спасал эту девушку от яда, неужели все последующие интрижки с Эмбер не ввели его в заблуждение? Сандо не моргнул и глазом, отчеканив:

— Я сделаю всё, что требуется.

До последнего удара

Можно ли узнать женщину настолько хорошо, чтобы научиться её предугадывать? Сандо не думал, что вообще предугадываются какие-либо люди, потому что большинство поступает непредсказуемо. Не оттого, что оригинально или уникально, а потому, что мыслит непоследовательно и поддаётся сиюминутным желаниям, истоки которых никому неведомы. Что называется — левая нога захотела. И как это объяснить, предсказать? Но могут ли подсказать верно чувства о чём-то, что связано с женщиной? Наёмнику, чтобы руководствоваться чем-то в поиске Николь, требовалось уже обозначить окончательно своё отношение к ней. Если она ему — чужая, к которой он равнодушен, то следует включить логику, постараться разгадать девушку, а если всё же их связывали чувства… то нужно восстановить эту связь и послушать своё сердце. Сандо привычным жестом потёр через одежду шрам под ним. Куда могла отправиться молодая подвыпившая китаянка с подругами, не будучи местной, плохо зная Синин, и желая запивать своё горе от расставания? Расставания с тем, кому явилась помозолить глаза, чудом вырвавшись из вражеского нынче Синьцзяна. Не скажут же ему, что она не подозревала встречи, не планировала её, не стремилась к ней? Забыла ли она о нанесённой ей душевной ране? Прикинув так и эдак, Сандо сделал ставку на тот клуб, куда их когда-то возила Эмбер. Так подсказало ему сердце.

Вызвав такси и назвав место назначения, вольный брат скованно замер на пассажирском сидении. Ужасная бездеятельность. Он хоть и родился не в каменном веке, но предпочитал ходить пешком, скакать на лошадях, в крайнем случае, вести самому мотоцикл или быстрый автомобиль. Но сидеть возле водителя и ждать, когда довезут — скука и удручающая праздность, подходящая лентяям и слюнтяям, но не ему. Он любил делать что-либо постоянно. Делать сам. Это то, за что несправедливо упрекала его летом Николь, что он не делает ничего по отношению к ней, но помимо нейтралитета с женщинами, Сандо всегда и во всём был деятелен и активен. Что ж, Николь выбила и это для себя. Прежде, если наёмник ехал куда-то за какой-то девицей, искал какую-то, то чтобы похитить или убить. А теперь он просто ищет. Задним числом он осознал, что Энди не уточнил, куда деть находку? Привезти к нему, отправить обратно? Господин Лау послал вольного брата искать, и тот двинулся на выполнение задания. А цель-то конечная какая? Энди умалчиванием позволял сделать с Николь всё, что захочется наёмнику? Или это неправильная трактовка?

Машина привезла Сандо ко входу в клуб. Расплатившись, он вышел из салона и вошёл в холл, где работала гардеробная — летом она закрывалась и отдыхала, снимать с и без того полуголого контингента было нечего — но не стал скидывать с себя распахнутой зимней куртки, подбитой чёрным мехом. Под ней у него была чёрная футболка, но Сандо не мёрз — и не такие холода видал. Бойцам Утёса богов что лёд, что зной — всё одно. Разве что при продолжительном воздействии лютого мороза без возможности согреться они всё-таки околеют. Ну а от очень высокого градуса сжарятся. А минус десять — ерунда, тут и в сланцах на босу ногу пошастают. Сандо, конечно, не был в сланцах, обул ботинки. Тронул щёку. Забывал побриться уже четвертый день, ни к чему это было. Вид приобрёлся зверский, на него косилась молодёжь, хотя девицы даже с интересом. Глупые создания, всегда тянувшиеся к запретному, опасному и недающемуся. В этом все женщины, словно нутром чуют, где им не светит, и туда пристально направляют взгляды, полные желания. Впрочем, причина была и в броской внешности метиса: выше многих, крепкого сложения, с забранными в хвост смоляными волосами, миндалевидным разрезом глаз, волевым подбородком. Такие не каждую ночь сюда захаживали, слегка экзотичные смуглые мужчины, красивые не той красотой, какой могут похвастать столичные ухоженные парни, или холеные бизнесмены, а первозданной, здоровой красотой силы.

Сандо поднялся на второй этаж, где набивался народ, ещё не плотной стеной перекрывший пространство от бара до столиков. Огни мигали, ровный свет падал только от бара, и то на тех, кто сидел за ним, или стоял возле. Поэтому первым делом взгляд золотого пробежался по выпивающим и заказывающим выпивку. Нет, Николь среди них не было, он пересмотрел даже брюнеток, кто знает, не решилась ли она на смену имиджа из-за несчастной любви? Ему хотелось верить в то, что это всего лишь привязанность к первому опыту, и любовью-то в полном смысле не было, так, похоть и заблуждение. Но зачем тогда она сюда приехала? Подоставать его, учинить неприятности Энди? Рассекая толпу флагманским кораблём, Сандо лавировал между танцующими, не обращая внимания на тех, кто случайно задевал его. Достигнув конца людской массы, он провёл глазами по столикам, и увидел её. Всё-таки угадал, не ошибся. Почувствовал. Чёрт возьми, лучше бы ошибся! Если его нутро притащило его к ней, если он, как самец на самку во время течки, приволокся именно туда, куда приволоклась она, чёрт возьми, ничего хорошего и утешительного это не значит. Это не значит, что он первоклассный наёмник, потому что в поисках он не использовал ни одного приёма дедукции или логики. Он слепо шёл по чутью.