Империя человечества. Время солдата - [263]

Лоссберг коротко улыбнулся, похлопал майора по плечу и махнул рукой. тележка тронулась вперед. Сидя на корточках перед пультом управления, генерал вывел ее из-за башни и почти мгновенно, одним рывком, подогнал к взлетной пятке. Тележка поднялась выше и занырнула под черное брюхо корабля.

Хикки облегченно выдохнул.

– У нас пока без шума, – сообщила ему Леа. – Психолог начинает…

– Так, – сказал Лоссберг, останавливая тележку под едва заметным контуром нужного им люка, – теперь будем давить…

Сложная «клешня» робота бесшумно поднялась вверх, выпустила гравимагнитную присоску и приклеилась к бронеплите люка. Хикки уже знал, что ее толщина составляет около полуметра; но мощности робота должно было хватить.

Лоссберг уверенно орудовал дистанционным пультом. Генераторы робота завыли чуть громче, сверху раздался слабый треск, будто кто-то рвал бумагу. Хикки пристально смотрел на люк – несмотря на все усилися, его контур оставался по-прежнему волосяным, едва заметным на матово-черной поверхности внешней брони корабельного брюха.

Генераторы загудели на тон ниже. Тележка под ногами немного качнулась, и в это мгновение все увидели, что люк подался, пошел вовнутрь своей могучей цельнолитой рамы: робот сумел преодолеть сопротивление гидроцилиндров.

Лоссберг «отклеил» присоску. Сложный рабочий орган машины трансформировался, превратившись в чешуйчатую металлическую клешню. Генерал подвел ее к краю люка и запустил в образовавшуюся щель. «Рука» робота качнулась от напряжения. Хикки ощутил, как вместе с роботом мелко вибрирует вся тележка. Люк окончательно поддался. На голову Лоссбергу ударила тугая струя маслянистой прозрачной жидкости, и он, матерясь, шарахнулся в сторону от нее.

– Цилиндр, – объяснил он, брезгливо отряхиваясь, – какой-то цилиндр лопнул…

Через минуту робот окончательно «дожал» непокорный люк. Прямоугольная створка ушла вглубь гнезда, открыв наконец дорогу в брюхо «Газели».

Не говоря ни слова, Этерлен шелкнул рычажком на поясе, включая свой индивидуальный антиграв, и занырнул в темную полость. Хикки задержался внизу.

– Ну, мы поехали, – сказал он Лоссбергу.

Тот поднял над головой большой палец.

Оказавшись в тесной аппаратной каморке, Этерлен сразу же взялся за плазменный резак. Когда рядом с ним опустился на пол Хикки, он уже отрезал несколько контрольных панелей и подбирался к переборке. Желтая игла плазмы уверенно двигалась по металлу, заставляя его заворачиваться наружу. Хикки включился в работу, и вскоре они прорезали в потолке дыру, способную пропустить человека. Не пряча резак, Этерлен выжался на руках и оказался в темном помещении машинного отсека нижнего шлюза. Выбраться отсюда было уже проще: резаки легко вскрыли тонкую внутреннюю переборку, за которой начинался тесный, как лаз, коридор первой палубы.

– Туда, – напряженно прошептал Этерлен, указывая рукой в сторону носовой части корабля.

От ходовой рубки их отделяло не более пятидесяти метров.

– Как ты думаешь, а где экипаж? – спросил Хикки.

Этерлен раздраженно взмахнул ладонью.

– Какая нам разница? Пошли!

Они добежали до конца коридора, стремительно взлетели вверх по аварийной лесенке – пользоваться лифтом Этерлен не решился, – и через три пролета оказались на нужной палубе.

Далеко впереди светилась незапертая дверь ходовой рубки.

Этого они не ожидали. В первые секунды, сообразив, что Мьюз может увидеть их в коридоре, оба почти одновременно нырнули вниз по лестнице. Этерлен выставил голову и внимательно посмотрел вперед. Электроника позволила ему заглянуть в саму рубку – он увидел край пульта, пустое кресло второго пилота и… никого. Тогда Этерлен включил направленный сонар.

– Идите вы на х…! – услышал он визгливый мужской голос. – Я вам не верю, откуда вы можете это знать? Все, мне это надоело! Все, хватит с меня, хватит! Ты слышишь, заткнись, ты!..

И запускаемые генераторы ощутимо качнули корабль.

«Лоссберг! – промелькнуло в голове у Хикки. – Мать моя, там же внизу Лосси!»

Заработав – а это должно было случиться в ближайшие секунды – движки опорной тяги неминуемо спалили бы находящегося под днищем «Газели» Лоссберга. Эта мысль была настолько ужасна, что на какое-то время Хикки потерял контроль над собой.

С Этерленом случилось то же самое. Он выпрыгнул вперед и, петляя, как заяц, бросился к рубке.

Но времени у них уже не оставалось…

Не умея толком управлять звездолетом, Мьюз дернул штурвал сразу же, едва индикаторы давления показали, что волноводы вышли в «зеленый» режим. Для взлета этого было мало – «Газель» тяжело приподнялась, содрогнулась всем своим телом и тотчас же рухнула вниз. Обе передние опоры шасси, не выдержав жесткого удара, сложились и приняли на себя большую часть ее веса. «Мозг» корабля воспринял случившееся как аварийную ситуацию и «пришпорил» генераторы, добавляя давления в волноводах. Двигатели опорной тяги взвыли в форсированном режиме, так, словно субрейдер взлетал с очень тяжелой планеты. К этому времени гидросистемы шасси восстановили наполнение цилиндров – корабль стоял уже ровно, как и следовало – и он, вибрируя от безумной мощи моторов, рванул вверх.

… У Лоссберга было всего несколько мгновений. Не желая демаскировать тележку с роботом, он так и остался под развороченным днищем корабля. Когда броня над его головой дернулась в хорошо знакомой ему вибрации, генерал понял, что жить ему осталось недолго.