Империя человечества. Время солдата - [261]

Идиотка, понял Хикки. Тупое животное, неспособное на какую-либо другую работу. Папаша, наверное, был пират, моторист по профессии, а вдобавок еще и нарк со стажем. Он уже видел подобное. Вздохнув, Хикки повторил вопрос как можно более внятно:

– Пожалуйста, постарайся вспомнить: когда уехал мастер Всеслав?

Горничная нахмурила лоб.

– Ну… ну, точно больше чем неделя, мастер. С ним еще была девушка, высокая такая, кажется, она была старше мастера Всеслава, и все такое. Они жили у нас совсем недолго, а потом уехали, и все…

«Вот ведь черт, – подумал Хикки. – Такую не то что допрашивать, ее и к присяге не приведешь, это же «дрова». Ни один судья не зачтет ее показания.»

За неполные четверть часа Этерлен с копами перевернули весь дом, но горничная, кажется, не соврала. В особняке не было никого, кроме нее. Страшно матерясь, Этерлен вызвал Малич и доложил, что у Батицких никого нет. Оставив горничную сидеть в холле (бедняга от переживаний впала в состояние ступора), они вернулись на улицу.

– Вы будете дежурить здесь, – приказал Этерлен полицейским. – Свяжитесь с дивизионнным комиссаром Малич, она передаст вам необходимые указания. Учтите: если появится мальчишка Батицкий, даже и не пытайтесь брать его самостоятельно, он передушит вас голыми руками.

– Как это? – не понял унтер. – Как передушит?

– Как ему будет удобнее. Парень – кадет-старшекурсник Академии СБ. Ясно вам? Если он появится – сразу общая тревога и вызывайте комиссара. Это дело ведет она.

– Ну что, куда теперь? – спросил Хикки, вновь устраиваясь в кресле наблюдателя.

– Туда, где Леа: в офис этого Мьюза. Сейчас я свяжусь с ней…

От слов Леа у Этерлена зашевелились волосы. Он подключил свою радиостанцию к внутренней сети, и все услышали ее задыхающийся голос:

– … да, он позвонил в офис, и чертова секретарша выпалила, что здесь копы. В общем, сейчас мы в порту. Эта сволочь прорвалась на борт готовящейся к старту «Газели» и взяла заложников…

– Чей это корабль? – взревел Этерлен, делая знаки Лоссбергу, который и без него уже понял, что надо разворачиваться к космопорту.

– Субрейдер принадлежит крупному промышленнику с Пангеи. На борту экипаж и семья хозяина – жена и трое дочерей. Экипаж он вроде запер где-то внизу, а женщина и девочки у него в центральной ходовой рубке. Он угрожает открыть огонь по портовым строениям. Сейчас тут проводят эвакуацию.

– А он сможет? – вмешался Хикки.

– Да, вы выяснили, он служил в армии?

– Нет, он цивильный. Мы тоже думаем, что насчет огня это блеф. Но у него старый «Хенклир» и корварский «Дарт», а еще какая-то сумка: он говорит, что там взрывчатка.

– Чего он хочет, этот гад?

– Требует, чтобы его выпустили, иначе он начнет расстреливать заложников.

Ох черт, вздохнул Хикки. Вот это сейчас начнется! В Портленде уже лет сорок не было ни одного настоящего теракта. Вся префектура, наверное, стоит на ушах от ужаса. Начнет расстреливать заложников! Боже!.. Хикки представил себе несчастную, полностью деморализованную женщину, которой обещают убить ее дочерей, и содрогнулся. Империя никогда не соглашалась на условия террористов…

– Наша группа «Антитеррор» уже здесь, но они совершенно растеряны и не знают что делать. Может быть, вы что-то подскажете?

– Этот «Антитеррор» никогда в жизни не был «на деле», – вполголоса бросил Хикки. – Пол, это кошмар. Вот теперь мы влипли.

Через несколько минут Лоссберг посадил катер в одном из коммерческих закоулков порта. На черной пятке стартовой мишени застыло узкое стометровое тело субрейдера типа «Газель». Такие корабли очень редко попадали в частные руки, и стоили они бешеных денег. Благодаря своей огромной скорости, стратегический разведчик мог ходить без всяких конвоев: ни один пиратский корабль не был способен его достать, особенно если опытный пилот гнал «Газель» особым противоракетным зигзагом.

Из находившейся рядом с кораблем башни управления полиция спешно удаляла всех людей. Посмотрев на это сверху, Хикки недовольно поджал губы: делать дурням нечего. Из ходовой можно бить только носовой батареей, а нос «Газели», к счастью, смотрел в сторону океана. Как он развернет корабль, стоящий на пятке? Для этого его нужно поднять! Хикки хорошо знал, что такое атмосферный маневр, и понимал, что человек, не обладающей высочайшей пилотской квалификацией, субрейдер не то что не повернет, а даже и не поднимет на месте.

– Лосси, ты мог бы ее развернуть? – спросил он.

Лоссберг фыркнул и покрутил пальцем у виска.

– Мы же с тобой профессионалы, Хик. Для того, чтобы треснуть «носом» по башне, мне понадобился бы радиус в триста-триста двадцать километров. Это что, катер?

К опустившемуся возле башни ТР-145 подбежала Леа Малич. Сейчас женщина выглядела почти «на свои», лицо ее выражало отчаяние.

– Прекратите эвакуацию, – сказал Хикки. – В ней нет никакой необходимости. Развернуть корабль невозможно, неужели вы не понимаете?

– Но он же может взлететь! В любую минуту!..

– Как взлетит, так тут же и рухнет, – невозмутимо усмехнулся Лоссберг. – Вы думаете, это так просто? Взлететь вертикально, прямо с точки стояния и без всяких разгонных аппарелей – это искусство. Если бы ваш клиент был опытным пилотом, я сказал бы, что опасность действительно существует. Но так как он просто лох деревянный, то воспринимать его болтовню всерьез не стоит.