Император Павел I. Жизнь и царствование - [79]

Шрифт
Интервал

15.

Кто не видит и прискорбность не ощущает, что мздоимство распространено в любезном и благом Нашем Отечестве до такой степени, что оно угрожает ему крайним бедствием и невинный Наш народ не выходит почти от оного из горчайших слез, ибо все мздоимство, с кого бы оно ни было, падает напоследок на невинных и всегда потом омывающихся хлебопашцев и промышленников, доставляющих всем вообще прокормление, то Мы и почли необходимым объявить в в особенности Наше Монаршее заключение и последующее здесь повеление на мздоимство.

Сколько до Нас доходить могло то о лихоимстве, укоренились между мздоимцами два разделения: одно под названием подарки за праведные по делам труды, а другое уже лихоимство, но пред Нашими глазами и в Нашем Монаршем заключении все то без изъятия, что берется с другого волочением его дета, всякими разными другими притяжками и притеснениями, равным образом угрожениями и обещаниями от сильного к бессильному, сделанная как в деле неправда, так произведение в чин и перемещения от места к месту, сделанные же к убытку казне всякого рода подряды и казенные покупки, суть во всем существе и форме государственные воровства и грабительство, а емлемое при наборах рекрутских, при всяких государственных поборах, работах и нарядах, сверх воровства суть еще государственные уязвлении, подлежащие все оные злодеяния непременному наказанию по предписанным законам на государственные воровства и уязвлении по мере сделанного каждым чрез то государству зла, но бесщадного всегда возвращения всего пограбленного назад тому, кому что прежде принадлежало, сего ради Монаршая справедливость и востребовала повелеть Нам чрез сие в особенности, дабы каждый обличающийся совестью своею воспретил себе совершенно дерзать вперед поступать на таковые зловредные и уязвительные Отечеству своему и Государству лихоимства и раскаясь чистосердечно в сделанном, всякой бы доставил письмами в собственные Наши руки покаяние, отдавая оные письма в ближних городах почтмейстерам, с показанием в них, кто с кого за какое именно дело или за что именно ж прочее кому самолично или чрез кого именно взял или дал, а Мы Императорским словом обещаем чрез сие, что кто принесет Нам таковые повиновения, то не только не отданы будут к наказаниям, ниже и никому от Нас объявлены они не будут, да и по посторонним иногда в оном обличениям останутся без указного наказания; но ежели кто останется ожесточенным в своем сердце без принесения Нам покаяния, над таковыми подлежащие указы конечно воздействуют во всей их беспощадной строгости и силе, да и те самые, кои хотя брали лихоимства не для себя, а ради господ, или других каких лиц, и не принесут к Нам означенного покаяния, будут же без всякого помилования подвержены под всю строгость законов.

16.

Нельзя не почесть большим же государственным повреждением в общем благоустройстве и оскорблением службы вошедший сей соблазн, что почти все, не только дворянство да и имущие разночинцы происками или куплею вводят детей своих в службу почти со младенчества, проискивая им еще до возраста и сержантские, а потом отпуская в полки для единственного вмещения в старшинство списков и к приисканию в ординарцы к штаб-офицерам с домогательством обратного отпуска к семьям своим на погружение в праздную жизнь и на ожидание старшинства ко вступлению в офицеры, со всем незнающими офицерского звания, и обленившимися и к малым трудам: то кто же из усердных Россиян не видит с оскорблением, что такие к службе пронырства доставляют Отечеству не заслуги, но похищение чинов и оскорбление как усердно служивших, так и самому корпусу дворянскому, потому, что ревнительно заслуживающие чины обижаются похищением принадлежащих им чинов и изгоняются сами из службы полвершением их в подчиненство ребятам и незнающим совсем должностей звания их, а весь корпус дворянский обижается тем, что объявленным образом достигающие в ребячьих летах в офицерские чины и разночинские дети вступают в право дворянское, которое принадлежит единственной породе дворянской и оказавшим Отечеству многие заслуги почтенным разночинцам, а не пронырщикам, да и самые дворянские дети вступлением ребятами в офицеры без всякого научения их должностей, обижаются тем, что офицеры не следуют уже к научению должностей своих чинов, но принадлежат ко взысканию исправного во оных со всем знания, то получившие пронырством юноши офицерские чины, при самом не строгом взыскании за незнание своих должностей, тотчас службу по праву дворянской вольности покидают и погружаясь потом в пущую праздность, лень и во всю силу пороков, свойственных молодым людям, а тем причиняют как потерю себя самих, так и разоряют Отечественную службу, по таковой же справедливости Мы надеемся и повелеваем чтоб впредь пресечься такими пронырствами к похищению чинов не возрастным детям, да и нужды в том никакой не будет, потому, что менее двадцати лет никто в службу приниматься из таковых не будут, особливо дворянство, которые воспитываются в своих ли семьях, или в учрежденных корпусах, в училищах и университете, в науках полезных и способствующих службе Нашей, но по мере научения оным, имеют таковые приниматься прямо в офицерские субалтерские чины, для того здесь и объявляем Мы, какие именно науки — предпочтительней другим, будут руководствовать юношеству вступать в войско в офицерские субалтерские чины прямо.


Еще от автора Евгений Севастьянович Шумигорский
Екатерина Ивановна Нелидова (1758–1839). Очерк из истории императора Павла I

Царствованию императора Павла в последнее время посчастливилось в русской исторической литературе: о нем появились новые документы и исследования, имеющие ту особенную цену, что они, уясняя факты, выводят, наконец, личность императора Павла из анекдотического тумана, которым она окружена была целое столетие; вместе с тем, собирается громадный материал для освещения жизни русского общества Павловского времени и созидается тот исторический мост между царствованиями Екатерины II и Александра I, отсутствие которого так чувствовалось и чувствуется при изучении событий русской истории начала XIX века.В течение двадцати лет, в самое тяжелое время его жизни, Павла Петровича всячески поддерживал преданный и бескорыстный друг, фрейлина его жены, императрицы Марии Федоровны, — Екатерина Ивановна Нелидова.Настоящая книга пытается воссоздать ее образ на основе выпавшей ей исторической роли.Издание 1902 года, приведено к современной орфографии.


Тени минувшего

Евгений Севастьянович Шумигорский (1857–1920) — русский историк. Окончил историко-филологический факультет Харьковского университета. Был преподавателем русского языка и словесности, истории и географии в учебных заведениях Воронежа, а затем Санкт-Петербурга. Позднее состоял чиновником особых поручений в ведомстве учреждений императрицы Марии.В книгу «Тени минувшего» вошли исторические повести и рассказы: «Вольтерьянец», «Богиня Разума в России», «Старые «действа», «Завещание императора Павла», «Невольный преступник», «Роман принцессы Иеверской», «Старая фрейлина», «Христова невеста», «Внук Петра Великого».Издание 1915 года, приведено к современной орфографии.


Отечественная война 1812-го года

Автор книги — известный русский историк профессор Евгений Севастьянович Шумигорский (1857-1920), состоявший долгие годы чиновником в ведомстве учреждений императрицы Марии Федоровны. Основная область его исторических интересов — эпоха Павла I. По этим изданиям он наиболее известен читателям, хотя является и автором многих статей в исторических журналах своего времени, анализирующих разные периоды русской истории. Примером может быть эта книга, изданная к юбилейной дате — 100-летию Отечественной войны 1812 года.


Рекомендуем почитать
Гавел

Книга о Вацлаве Гавеле принадлежит перу Михаэла Жантовского, несколько лет работавшего пресс-секретарем президента Чехии. Однако это не просто воспоминания о знаменитом человеке – Жантовский пишет о жизни Гавела, о его философских взглядах, литературном творчестве и душевных метаниях, о том, как он боролся и как одерживал победы или поражения. Автору удалось создать впечатляющий психологический портрет человека, во многом определявшего судьбу не только Чешской Республики, но и Европы на протяжении многих лет. Книга «Гавел» переведена на множество языков, теперь с ней может познакомиться и российский читатель. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.


Князь Шаховской: Путь русского либерала

Имя князя Дмитрия Ивановича Шаховского (1861–1939) было широко известно в общественных кругах России рубежа XIX–XX веков. Потомок Рюриковичей, сын боевого гвардейского генерала, внук декабриста, он являлся видным деятелем земского самоуправления, одним из создателей и лидером кадетской партии, депутатом и секретарем Первой Государственной думы, министром Временного правительства, а в годы гражданской войны — активным участником борьбы с большевиками. Д. И. Шаховской — духовный вдохновитель Братства «Приютино», в которое входили замечательные представители русской либеральной интеллигенции — В. И. Вернадский, Ф.


Прасковья Ангелина

Паша Ангелина — первая в стране женщина, овладевшая искусством вождения трактора. Образ человека нового коммунистического облика тепло и точно нарисован в книге Аркадия Славутского. Написанная простым, ясным языком, без вычурности, она воссоздает подлинную правду о горестях, бедах, подвигах, исканиях, думах и радостях Паши Ангелиной.


Серафим Саровский

Впервые в серии «Жизнь замечательных людей» выходит жизнеописание одного из величайших святых Русской православной церкви — преподобного Серафима Саровского. Его народное почитание еще при жизни достигло неимоверных высот, почитание подвижника в современном мире поразительно — иконы старца не редкость в католических и протестантских храмах по всему миру. Об авторе книги можно по праву сказать: «Он продлил земную жизнь святого Серафима». Именно его исследования поставили точку в давнем споре историков — в каком году родился Прохор Мошнин, в монашестве Серафим.


Чернобыль: необъявленная война

Книга к. т. н. Евгения Миронова «Чернобыль: необъявленная война» — документально-художественное исследование трагических событий 20-летней давности. В этой книге автор рассматривает все основные этапы, связанные с чернобыльской катастрофой: причины аварии, события первых двадцати дней с момента взрыва, строительство «саркофага», над разрушенным четвертым блоком, судьбу Припяти, проблемы дезактивации и захоронения радиоактивных отходов, роль армии на Чернобыльской войне и ликвидаторов, работавших в тридцатикилометровой зоне. Автор, активный участник описываемых событий, рассуждает о приоритетах, выбранных в качестве основных при проведении работ по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС.


Гюго

Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.