– Маруся, укутай свое лицо, нас догоняет Иван Долгоруков, он наверняка узнает меня и, боюсь, привяжется ко мне. Увидит он твою красоту и Бог знает чего натворить может. Лучше, чтобы он не видал тебя!
Левушка не ошибся: когда сани поравнялись с Храпуновым и Марусей, князь Иван узнал своего приятеля и крикнул вознице, ударяя его в спину:
– Стой, стой, дьявол!
Кони встали, и князь Иван, быстро выскочив из саней, подбежал к Храпунову.
– Левушка, ты ли?.. Да и не один? Вот так скромник! Ну, показывай скорее свою кралю! – громко крикнул он и, близко подойдя к Марусе, стал нагло осматривать ее. – Как тебя звать, сударушка? Да что ты кутаешь свое личико? Небось не сглажу!
Князь Иван протянул было свою руку, чтобы приподнять с лица Маруси платок, которым она низко покрылась.
– Оставь ее, Иван! – громко проговорил Левушка, отстраняя руку Долгорукова.
– Оставлю, когда разгляжу, что за кралю подхватил ты…
– На, смотри, если тебе нужно, – приподнимая со своего лица платок, сердито сказала Маруся, возмущенная этим приставаньем и, несмотря на предупреждения жениха, решившаяся дать отпор наглецу.
– Ай, ай, какая красавица!.. Где ты такую подхватил, Левушка? – с восхищением проговорил князь Иван. – И не стыдно тебе? Что же ты от меня утаил, что у тебя есть такая краса?.. Боишься, что отобью? Да что же ты молчишь? Скажи, давно ли нашел такую кралю?
– Князь, садись в сани и поезжай своей дорогой, а нас оставь. Завтра я тебе обо всем расскажу, а теперь не тревожь нас, – резко промолвил Храпунов.
– Оставить вас? Ни за что на свете! Нет, приятель скромник, теперь от вас я не отстану, куда вы, туда и я. Ну, чего хмуришься, Левушка? Скорее знакомь меня со своей сударушкой, не то отобью!..
– Ох, князь, не ошибись: едва ли тебе отбить меня у Левушки придется, – проговорила Маруся, и гневом сверкнули ее красивые глаза.
– Ой, ой! Да ты, как видно, из бойких! Люблю таких! Брось Левушку, садись со мною в сани!
– А про невесту свою, графиню молодую, видно, забыл?
– Невеста невестой, а ты полюби меня, молодца! Право, полюби!.. Внакладе не будешь.
– Опомнись, князь! Видно, ты много выпил вина, не помнишь, что говоришь, – упрекнул Храпунов приятеля.
– Сколько я выпил, до этого тебе дела нет, а вот твою сударку я отобью у тебя. Эй, девица-красавица, поедем со мною!.. Не поедешь по доброй воле, силою увезу! – И князь Иван хотел было схватить Марусю.
– Прочь! Не тронь! – не своим голосом крикнул Храпунов и с такой силой оттолкнул Долгорукова, что тот не устоял на ногах и полетел в снег.
Пока он вставал и отряхивался от снега, Левушка с Марусей быстро повернули назад, к хибарке Марины. Храпунов не мог теперь оставить одну девушку и решил проводить ее до дома.
Долгоруков, посылая вслед влюбленным проклятия и площадную брань, вскочил в свои сани и приказал кучеру шагом ехать за ними. Он задумал выследить, где живет Маруся, в то же время с бешенством думая:
«Ну, погоди, Леонтий, отобью я у тебя кралю!.. Твоего поступка со мною я не позабуду, и за него ты мне поплатишься… Ты смел поднять на меня свою руку? Ну, погоди же!.. Теперь ты мне – не друг, а лютый недруг».
– Что нам делать, Маруся? Ведь Долгоруков следит за нами… он хочет узнать, где ты живешь, – с беспокойством сказал возлюбленной Левушка.
– Что же? Пусть! Он мне не страшен, – спокойно ответила девушка.
– Ну, стало быть, ты не знаешь, что такое Иван Долгоруков! Ведь он – сила, большая сила! Он ни перед чем не остановится, для него не существует никакой преграды.
– За меня, Левушка, не бойся. Пойдем в горницу. Наверное, бабушка пришла. Там мы и подумаем, что и как делать.
– Мне не хотелось бы, Маруся, чтобы Долгоруков знал, где ты живешь…
– Говорю, за меня, пожалуйста, не бойся! Я сумею постоять за себя, сумею встретить князя с таким почетом, что сразу отобью охоту у него незваным ходить в гости! – громко проговорила Маруся и вошла с Храпуновым на свой двор.
В хибарке был виден свет; Марина вернулась. Она обеспокоилась, узнав об этой неприятной встрече и выходке Долгорукова; однако за воротами было все спокойно – очевидно, князь Иван удовлетворился тем, что узнал, где живет «краля» Левушки, и уехал.
Молодые влюбленные тоже скоро позабыли о нем, слишком важный момент произошел в этот день в их жизни – ведь они решили навеки принадлежать друг другу. Все их помысли были заняты предстоящим бракосочетанием; Левушка сообщил Марине об этом, и она радостно благословила его и внучку.
XI
Однако с того дня между Иваном Долгоруковым и Левушкой Храпуновым возгорелась сильная вражда. Когда Храпунов пришел к князю Ивану по делам службы, то был принят им довольно сухо, «по-начальнически», причем Долгоруков ни словом не обмолвился о встрече на Тверской. Окончив свое служебное дело, Левушка обратился к своему бывшему приятелю с такими словами:
– Князь, мне надо бы поговорить с тобой о вчерашней нашей встрече.
– Ну… ну! Что же ты станешь говорить? Поди, оправдываться начнешь?
– Оправдываться, князь, мне не в чем.
– Не в чем? Ладно! Стало быть, ты считаешь себя ни в чем не повинным передо мной. Так? Да? А как же ты смел вчера толкнуть меня?
– Я только вступился за беззащитную девушку, к которой, князь, ты долго приставал.
