Имитация любви - [3]

— Вы будете принадлежать моему Роду.

— Так вы еще и будущее предсказываете?

— В какой-то мере, — он подмигнул мне, не переставая рассматривать. Я себя чувствовала под его взглядом не то голой, не то облитой чем-то неприятно-вязким, стягивающим кожу.

— Вы называете меня разумной девушкой. Так подумайте сами, согласится ли разумная девушка принять ваше предложение?

— Та, которая не боится идти на риск – согласится. А вы любите риск.

— Откуда вы знаете? — этот вопрос меня особенно интересовал.

— Я искал невесту, и ни одна не привлекла моего внимания. Ни одна – кроме вас. Вы не помните, Нина, как мы встретились на станции? А я помню.

— Я тоже.

— Польщен, — промурлыкал мужчина.

— Вы хотите сказать, что выбрали меня, поддавшись порыву? — скептически произнесла я.

— Порывы – это не мое. Только расчет.

— Дивная центаврианская черта – все рассчитывать.

— О да, соглашусь с вами.

— Мне кажется, что наш разговор затянулся и…

— Не беспокойтесь о своем происхождении. Тот факт, что вы представительница младшей расы, не пугает меня. Вы меня полностью устраиваете, как супруга.

Я поразилась необыкновенной наглости мужчины. Он все время говорил о том, что ему нужно, что его устраивает… и ни разу не спросил, чего хочу я. Малейв даже не назвал своего имени, рода занятий – я о нем не знала ничего, кроме того, что он самоуверен, высокомерен и упрям.

— Гражданин Малейв…

— Меня зовут Гоин. Я банкир.

Я вспомнила рекламный ролик, который часто транслировали на панелях Бар-Ракка днем. И вспомнила элегантного светловолосого мужчину с серыми глазами, слова о доверии и уверенности. Мне еще тогда показалось странным, что среди центавриан встречаются блондины. Хорошо его тогда загримировали…

— Гражданин, вы не устраиваете меня как брачный партнер. Не прилетайте, не переводите зря платежные единицы[1]. И еще… если вы не прекратите досаждать, я буду вынуждена сообщить своему куратору о том, что представитель старшей расы оказывает на меня давление.

Я знала, что мои слова только радуют его. У меня уже имелся опыт общения с такими людьми. Он, должно быть, думал: «О, как мило! Малолетняя дурочка возомнила, что может играть со взрослыми?»

Малейв подался вперед и насмешливо изрек:

— Вы примите мои условия, потому что лучше вам никто и никогда не предложит. Вы устанете учиться, стараться, бороться; вы где-то все равно споткнетесь, и поймете, как сложно отвоевывать свое будущее у Федерации. И тогда вы придете ко мне, Нина.

— Не к вам.

Гоин Малейв улыбнулся, и это была улыбка хищника, вышедшего на охоту.

После той встречи я долго не могла прийти в себя. И стала еще острее чувствовать, что в академии мне не место. Ну, кто я? Фермерша, балованная братьями девчонка. Мне хотелось носить платья, флиртовать, наслаждаться райской жизнью на Горунде… а вместо того я сидела в форме на занятиях и училась центаврианским премудростям.

А всему причиной папино наследство. Вместе с генами отца, погибшего за Союз, мне досталась и устойчивость против любого воздействия на психику. Мне нельзя ничего внушить, я не поддаюсь эмпатическим воздействиям. Не обладай я этой способностью, меня бы депортировали с Горунда в родную систему. А так – я курсантка Военной академии, желанная работница на станции связи Горунда (ведь там так нужны люди с моей устойчивостью!), и просто – желанная. Потому что моя устойчивость перейдет к детям. Правда, только в случае, если они будут мужского пола.

Вот почему Гоин Малейв предлагает мне брак. Манипуляция с генетическим материалом в Федерации запрещены, родить ему детей за деньги я не соглашусь, поэтому он приготовил для меня заманчивую наживку – брак. Так он получит детей с полезной способностью, а я – положение и защиту. А как получит все, что хочет – искусно от меня избавится. Потому что центаврианский Род никогда по-настоящему не примет землянку. А Род для центаврианина – это все и больше.

Еще раз умывшись, я похлопала себя по щекам, чтобы не казаться слишком бледной, затем вытерла щеки. И что делать?

Можно сделать, как хочет альбинос – перестать противиться ему. Так бы поступила женщина с недостатком гордости. Родить богатею детей, а потом до конца своих дней жить, как в сказке – не самая худшая судьба, не правда ли?

Не худшая. Но и не лучшая.

Я посмотрела на свое унылое отражение.

Как быть?

У лифтов я столкнулась с профессором Лохму. Несмотря на то, что настроение у меня было паршивым, я с вымученной улыбкой поприветствовала лирианца.

— Блага, профессор.

— Блага.

Мы вошли в один лифт. Чтобы профессор не обратил внимания на выражение моего лица, я отвернулась. Как бы я ни старалась себя успокоить, все равно чувствовала себя загнанной в угол. Да еще Солд… Он полагается на факты, и вряд ли поверит моим оправданиям. Я предстану перед ним в совершенно дурацком свете, если скажу, что меня возжелал в жены старший, да еще и банкир. Солд рассмеется и отправит меня лечить голову, потому что ни одна девушка в здравом уме от такого предложения не откажется. Так что придется мне разобраться со всем этим без куратора. Вот только как?

— Ветрова, преподаватели вам настолько надоели? — весело поинтересовался Лохму.