Имитация любви - [25]

Говорят, людской смех нервирует представителей других рас. Так вот «мурхиканье» хауми нервирует не меньше.

Рыжий продолжил:

— Лирианцы, как всемь известно, могут легко обходиться без зрения. Имейте в виду, в проходы не должен проникать светь.

— Почему? — спросил один из курсантов.

— Древние системы защиты, — ответила Рэй, опередив котоида. — Очень чуткие. Как только зажигается свет, о чужаке становится известно, и ближайший к чужаку проход заграждается. А без света в путаных проходах с ловушками легко заблудиться.

— Да, так и есть, — подтвердил слова девушки хауми. — По проходам могут пройти только расы, обладающие эо.

— Но рептилоиды, гибриды и многие инсектоиды отлично видят в темноте. Им темнота не помеха, они и без эо пройдут, — добавил тот же курсант.

— Они слишком крупны, чьтобы протиснуться в узкие проходы.

— А гибриды? — спросила я.

— При приближении спящих кристаллы либо меркнут и превращаются в обычные камьни, либо трескаються, высвобождая накопленную энергию. Эта энергия столь мощьна, что спящие впадают в сон на месте… а некоторые после этого не могут проснуться,— любезно ответил хауми. — Меня радуеть ваш интерес, «зерна». Есть ли у вас еще вопросы?

— Это Хранилище заброшено?

— Да, большинство проходов, а также выходы завалены. Мы пройдем по одьному из немногих уцелевших. Все хранящиеся здесь кристаллы давно стали обычными камьнями. «Ки Арад» выбрал это место для инициации новеньких, и несколько раз в год «зерна» приезжают сюда с кристаллом.

— Опасно ли касаться кристалла?

— Если вы враг – опасно.

«Исчерпывающий ответ! А если этот кристалл посчитает врагом меня?»

Рыжий еще раз спросил, есть ли у нас вопросы, и, не услышав их, повел нас по проходу дальше. Первым шел хауми, за него держалась Рэй, за Рэй – я, и дальше по цепочке. По обе стороны от нас следовали хауми-охотники. Они не давали нам оступиться и отойти от остальных; так как проход был узок, нам приходилось идти, вплотную прижимаясь к котам. Непроницаемая темнота вызывала тревогу, и немудрено: странно идти с открытыми глазами и ничего не видеть. Я вспоминала лекции Лохму о нравах красноволосых лирианцев и об их зверствах. Можно представить, сколько еще ловушек осталось в этом проходе! Не туда не наступишь – и сию секунду отправишься к Звездам.

Шли мы минут десять, и пару раз сворачивали в сторону. Наконец, блуждание в потемках подошло к концу, и мы остановились. Хауми произнес торжественно:

— Вот мы и на месьте, «зерна» Ки Арада. Сейчас я открою проход, и вы пройдете в Хранилище, в темноте, держась за провожатых. Эо-ши единьственный будет светиться, вы не спутаете его с другими, померкшими кристаллами. Запомьните самое важное, то, от чего зависит ваша жизнь: непосвященному касаться эо-ши одному нельзя. Только с посвященным, или представителем старшей расы. И только одновременно. А как коснетесь, вам все станет понятно.

«Что станет понятно? Почему вы не даете ясных ответов? Где четкие инструкции? Неужели так сложно сказать, что с нами будет?»

— Сколько среди вас младших? — задал вопрос рыжий котоид.

— Двое.

— Значить, эти двое должны идьти в паре со старшими.

Рэй, за которую я держалась, проговорила:

— Пойдем первыми, Ветрова.

Хауми открыл проход, и Рэй взяла меня за руку. Тогда же оба охотников-хауми подошли к нам.

— Держитесь за хвосты, — посоветовал рыжий. — Только не дергайте, уважайте провожатых.

Я нащупала хвост одного из котов – или кошек. На нем шерсть была жестче и короче, да еще и собрала немало пыли. Сжав пальцы, я ощутила стыд. Как ни крути, а я сейчас держу разумное создание – гражданина Центаврианской Федерации – за хвост. Хауми двинулся вперед, и мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Сначала мы протиснулись в открывшийся проход, затем прошли несколько десятков метров вперед. Только когда свернули, заметно стало слабое свечение.

И, чем ближе мы подходили, тем светлее становилось. Уже можно было заметить, что мы оказались в помещении с низкими потолками, заставленном кристаллами самых разных форм. Рэй отпустила хвост хауми, я тоже. Света стало достаточно, и мы начали нормально, по-людски, осматриваться.

Я попыталась сосчитать количество померкших эо-ши, но быстро сбилась: взгляд цеплял все новые и новые. Некоторые из кристаллов покоились на причудливых подставках, другие были оставлены на полу, третьи валялись грудами у стен.

Рэй коснулась одного кристалла с благоговением.

— Какая жалость… Столько энергии ушло в никуда.

— Интересно, почему, — в отличие от своей спутницы, я трогать кристаллы опасалась. И вместо благоговения, которое вроде как нужно ощущать в таких местах, чувствовала только сильное желание смыться отсюда поскорее.

— Сложный вопрос. Видишь осколки? Многие эо-ши треснули. Может, сюда однажды пробрался враг, и это Хранилище признали ненадежным. — Центаврианка вдруг обернулась, высматривая что-то. — Мы остались вдвоем.

Меня пробрала дрожь.

— Ты не могла сказать это менее пугающим тоном?

— Трусишь?

— Опасаюсь.

— Я тоже, — призналась Рэй. — Но мы сюда не бояться пришли.

Она уверенно пошла к источнику света. Я – за ней.

Кристалл и впрямь нельзя было спутать с другими. Размером с хорошую тыкву, неправильной формы, покрытый наростами, он издавал тусклое голубоватое свечение. Его оставили прямо на другом кристалле, померкшем.