Иметь королеву - [4]

— А по-моему, ты вполне готов, — прошептала она.

Владимир поставил чашки с чаем на поднос, извлек из холодильника бутылку бальзама, гроздь бананов и пошел в комнату. Лариса разметалась на махровой оранжевой простыне и, притихнув, смотрела в потолок.

— Заскучала? — спросил Владимир и присел рядом. — Сейчас я тебя развеселю.

— Мне сегодня приснилось, как ты меня в глаза целуешь, — сказала Лариса с грустью. — Это к разлуке. Ты меня скоро бросишь, да?

Владимир едва не выронил поднос на ее обнаженное тело.

— С чего ты взяла?! — фальшиво возмутился он. — Таких женщин как ты не бросают. В командировку еду, это да. Недельки на две.

— Куда?

— В Екатеринбург. Учиться на старости лет посылают.

Она повеселела. Изогнулась кошкой на постели и сказала игриво:

— Уедешь, заведешь себе какую-нибудь…

— Лариса, перестань, — мучаясь от лжи, взмолился Владимир, — никто, кроме тебя, мне не нужен.

— Ты знаешь, Володечка, за что я тебя люблю?

— За что?

— За то, что когда ты меня целуешь вот сюда, — Лариса чуть раздвинула ноги и коснулась живота повыше курчавых волосков, — глаза у тебя становятся влажными от нежности.

Он грохнул поднос на пол и бросился к ней.

Лариса ушла от него поздно вечером. Долго красилась в прихожей, наводя глянец на припухшие от поцелуев губы, морщилась, расчесывая сбитые в ком волосы.

— Ты когда уезжаешь?

— В понедельник.

— Через три дня… Мы уже не увидимся до отъезда?

— Нет, скорее всего. Надо собраться, то да се. Мама просила помочь по хозяйству.

— Две недели, — закатила глаза Лариса. — Я не вынесу.

Владимир ласково обнял ее.

— Но ведь я вернусь, — сказал он, чувствуя себя предателем.

Лариса вышла в пахнувшую летом темноту, постояла секунду и, достав из сумочки два телефонных жетона, свернула в проулок.

Металлический диск номеронабирателя как в замедленном кино отсчитал положенное количество импульсов. В трубке раздался приятный женский голос:

— Квартира Скобелевых. Слушаю вас.

На лице Ларисы отразилось смущение.

— Простите, пожалуйста, кажется, я ошиблась номером.

— Ничего страшного.

Надавив на рычажок, Лариса набрала этот же номер вторично. В трубке коротко пикнуло.

— Здравствуй, Аллочка, — сказала Лариса в тишину, — я письмо получила позавчера, от мамы. Пишет, что очень болеет и просит приехать к ней. Я тебя очень прошу, сестренка, съезди к старушке. Я не смогу. С билетами сейчас запросто, поэтому возьми с понедельника. В остальном все в порядке. Копошусь на кухне, Гена на прежнем месте в этой же должности. До повышения ему как до Камчатки.

Она положила трубку и застучала каблучками в сторону своего дома.

Семья Скобелевых — муж, жена и их маленькая дочка — не подозревая о болезни бедной старой мамочки, продолжала мирно смотреть телевизор. Милый Ларисин голос, переключившись в ГТС от одного абонента к другому, прервался в распределительном шкафу на углу улиц Орской и Либкнехта. Укрепленный за изгибом металлической планки диктофон размером с коробок спичек, пропустив первый звонок, с приходом второго переключил линию на себя и записал для Аллочки сообщение ее сестры.

«Аллочка» появилась у распредшкафа в восемь утра. Редкая толпа граждан, выглядывая из-за далекого поворота желанный трамвай № 6, не обратила внимания на чернявого молодого мужчину с монтерской сумкой на плече. Поковыряв в отверстии ключом с трехгранным вырезом, он для вида потыкал «крокодилами» в клеммы, одной рукой прижал трубку с диском посередине к уху, а другой рукой искусно извлек диктофон. Потом с брезгливо-скучающей миной подневольного работяги захлопнул шкаф, сложил инструмент в сумку и потопал прочь. В ближайшем подъезде он спрятал сумку в целлофановый пакет, натянул ветровку и, приоткрыв дверь подъезда, стал ждать.

Время было выбрано удачно. Отпускники, домохозяйки и просто лентяи еще не проснулись, а простые российские труженики уже пахали за станками и письменными столами. Чернявый дождался, когда из-за угла показался трамвай, выбежал из подъезда и вскочил в салон.

Он дважды, следуя инструкции, поменял транспорт, пересек пустынную стройку-долгостройку и через час в квартире на окраине города извлек из диктофона микрокассету.

Сообщение Ларисы произвело на «Аллочку» должное впечатление. Чернявый немедленно начал действовать.

Первым делом он налил из литровой банки с этикеткой «Серная кислота. Для бытовых нужд» жидкость в эмалированную чашку и, прослушав еще несколько раз запись, бросил туда микрокассету, которая через пять минут исчезла, окрасив содержимое в коричневый цвет. Потом достал из шкафа «NOTEBOOK» и стал заполнять его экран единичками и нулями. Через час чернявый подключил к компьютеру программатор, вставил в панельку микросхему со стеклянным окошечком на корпусе и скачал на нее информацию. Завернув микросхему в станиолевую бумажку, он бережно положил ее в карман рубашки и только тогда со сладким стоном разогнул ноющую спину.

— О! Мать твою!

Времени до 15.00 оставалось не так много. Чернявый взял газету бесплатных объявлений и, прочитав призыв фирмы «Наташа»:

Открой глаза, подними бровь,

Я буду шептать тебе про любовь.  —

Предлагаем провести время в обществе опытного специалиста «древнейшей профессии», набрал предлагаемый номер телефона.