Иметь и удержать! - [7]

Раньше еще случалось так, что по утрам Элис выходила к завтраку в одном из своих старых мешковатых свитеров, но Джо приучил ее всегда выглядеть безупречно, даже если ей нужно выбежать в магазин за молоком, потому что никогда не знаешь, с кем можно столкнуться на улице. Элис все равно, с кем она столкнется на улице, ей все равно, как она при этом выглядит, но ей хочется сделать Джо приятное, и, если ему доставляет удовольствие видеть ее идеально ухоженной, она готова выглядеть на «все сто» двадцать четыре часа в сутки.

На ночь Элис надевает изысканные шелковые сорочки с пеньюаром в тон и кашемировые шлепанцы от «Лоро Пиана». Правда, в ее гардеробе еще хранится парочка фланелевых пижам из далекого прошлого, и, когда Джо не бывает дома, она надевает одну из них и запрыгивает в постель, с пультом телевизора в одной руке и густо намазанным маслом и медом тостом в другой. (Джо не разрешает завтракать в постели: не дай Бог, на простынях останутся крошки.)

Раздается резкий телефонный звонок, который заставляет ее выпорхнуть из ванной, и сердце замирает, когда она видит высветившийся на дисплее номер мобильного телефона Джо.

— Ты задерживаешься, я угадала? — Голос ее звучит бесстрастно.

— О дорогая, мне очень жаль. Я застрял на этом чертовом совещании, и… — голос его становится тише, — я сказал им, что у меня сегодня годовщина свадьбы, но работа есть работа. Будем надеяться, что это ненадолго. Я просто хотел, чтобы ты перенесла заказ на девять. К этому времени я точно буду.

— Джо, это ведь наша годовщина. Почему именно сегодня вечером у тебя дела? Почему ты все время работаешь? — Элис не удается сдержать гнев. Их споры всегда об одном и том же: его работа, его командировки, его отсутствие.

— Что ты от меня хочешь? — шипит он обычно. — Чтобы я бросил работу? Тогда нам придется продать дом, изменить образ жизни. Ты этого хочешь? Хочешь сидеть без денег? Прекрасно. Скажи только слово — и я уйду с работы.

Или его любимое: «Ты же знаешь, я делаю это ради тебя».

— Ты думаешь, мне нравятся эти командировки? — время от времени восклицает он. — Думаешь, мне приятно вставать в четыре утра и мчаться в аэропорт, а потом бегать со встречи на встречу, скучая по тебе и мечтая только о том, чтобы побыть дома? Думаешь, мне доставляет удовольствие скитаться по отелям, без друзей, без семьи, ходить с одного скучного делового обеда на другой?

«Я не дура, — думает Элис. — Я все знаю про твои командировки. Знаю про большой черный «Мерседес» с плюшевым салоном, который отвозит тебя в Хитроу. Знаю про твои полеты в первом классе и про золотую карточку от «Бритиш Эрвейз». Знаю, в каких отелях ты останавливаешься — «Фор Сизонз», и никак не меньше. Знаю про твои деловые обеды с шестью сменами блюд, редкими изысканными винами, кубинскими сигарами и уникальными портвейнами. Да все мне известно, черт возьми!»

Иногда Элис ловит его на слове и отвечает: «Да. Именно этого я и хочу. Я мечтаю продать этот идиотский дом, похожий на музей, мечтаю изменить наш образ жизни. Думаешь, я держусь за весь этот хлам? Да мне плевать на него, я бы хотела жить в маленьком домике в пригороде Лондона. Так что, давай. Уходи. Уходи с этой проклятой работы».

— Прекрасно! — взрывается он. — Завтра же увольняюсь, — и, как правило, это последнее, что она слышит от него до следующей перепалки.

И вот сейчас в телефонной трубке слышно, как Джо тяжело вздыхает и, понижая голос, произносит:

— Элис, я не хочу сейчас спорить с тобой. Я на совещании, и оно продлится немного дольше того, что я планировал. Я не собираюсь выяснять отношения в день нашей годовщины. — Голос его строгий, и Элис чувствует, что у нее нет сил бороться.

— Пожалуйста, приди хотя бы к девяти, — сдается она.

— Извини, дорогая. — В его голосе явственно слышится облегчение. Облегчение оттого, что Элис не злится. — Обещаю тебе, что буду к девяти, и сделаю это ради тебя.

Элис вздыхает. Что ей остается?

— Увидимся в девять. Я лю… — Она замолкает на полуслове. Телефон уже давно молчит.

Она откидывается на подушки и устремляет взгляд на фотографии, что висят на противоположной стене. Три фотографии, черно-белые, на которых Джо и Элис выглядят самыми счастливыми на этой земле. Эти снимки могли бы сгодиться в качестве рекламы для Кэлвина Кляйна, настолько идеальной кажется эта влюбленная пара. Элис хорошо помнит тот день. Фотограф все сильнее нервничал от того, что Джо опаздывал на съемку, а Элис пыталась утешить его, рассмешить. Когда Джо наконец прибыл, в распоряжении фотографа оставалось всего пять минут, чтобы успеть на следующую съемку (для «Вог» — поэтому об опоздании не могло быть и речи). Элис и Джо были удивлены тем, как удалось фотографу за столь короткое время сделать такие красивые снимки.

Вот Элис смотрит прямо в камеру, в глазах ее легкая грусть, и вся она задумчива, печальна и очень красива. А вот Джо целует Элис в лоб, извиняясь за опоздание, его профиль в тени, а ее профиль ярко высвечен. Или вот Джо обнимает Элис, крепко прижимая к себе своими сильными руками, положив подбородок ей на плечо, и на лице его играет улыбка, а в ее глазах смех и любовь.