Именем Федерации! - [76]

Все уставились на экран, затаив дыхание.

— Ну, иди к папочке, — потер ладошки Фелки, возбужденно сопя.

Шлюпка сдвинулась и начала отходить от крупного каменного обломка, в тени которого пряталась.

— Объект идет на сближение, — доложил Святов. — Еще миль тридцать, и смогу захватить его полем.

— Не торопитесь, Корнелиус, пока все идет как надо, — подбодрил мага Гемм.

— Да, избирательность у нашего мага — будь здоров! — позавидовал Святов. — Ни один камешек не дрогнул.

Маг не ответил. Его лоб от напряжения избороздили глубокие морщины, к лицу прилила кровь. Воздух вокруг мага, казалось, вибрировал, струясь и завихряясь. Но внезапно двигатели шлюпки выплюнули пламя, и она начала отходить вбок.

— Он пытается смыться! — взвился Фарро. — Держите его!

— Я… его… держу!.. — напряженно выдавил Корнелиус.

Шлюпка вновь начала приближаться, но новый импульс отбросил ее в обратную сторону.

— Не понимаю, на что он надеется? — Хан саданул кулаком по краю пульта. — Неужели действительно думает сбежать?

Ему никто не ответил. Все наблюдали безмолвную борьбу неведомой магии с техникой. Лицо мага еще сильнее покраснело, его обильно покрыли капли пота.

— Бажен, сними защитное поле! — дал команду Гемм.

— Опасно, — засомневался Святов.

— Снимай!

— Есть!

Шлюпка дернулась и резко пошла к кораблю. Импульсы на разгонные двигатели участились, но это уже не имело значения.

— Еще немного, Корнелиус, — сказал Святов.

— Я стараюсь!

— Командир, как ты догадался? — спросил Хан.

— Защитное поле есть не что иное, как энергетический колпак. Пусть оно каким-то образом и пропускает излучение или поле, с которым оперирует маг — против физики не попрешь, — но все равно не стопроцентно.

— Внимание, — перебил командира Святов, — ловушка будет включена через пять… четыре… три…

Один из выбросов двигателей коррекции шлюпки зацепил небольшой каменный обломок. Тот замедлил вращение и пошел вбок, задел крупный, похожий на айсберг астероид и разлетелся в щебень.

— Две… одна… — продолжал диктовать Святов.

«Айсберг» отклонился от курса и столкнулся с еще двумя обломками, поменьше, и те устремились к судну. Один из них шел точно на шлюпку.

— А, чтоб тебя!

Пальцы Святова запорхали над консолью. Из-под днища спейсера вырвались один за другим два луча, видимых по вспышкам метеоритной пыли, и астероид разбрызгался каменным крошевом. Второй продолжал опасно надвигаться на судно. Святов выстрелил еще раз и включил защитное поле. Астероид раскололся напополам, один обломок ушел вбок, второй, закрутившись, продолжал приближаться к судну. Шлюпка зависла среди бешено вертящихся обломков, едва заметно сдвигаясь в сторону спейсера.

— Он покойник, фирдун его раздери! — воскликнул Фелки и закусил губу.

Столкновение астероидов теперь уже напоминало цепную реакцию. Крупные каменные обломки величиной в полспейсера и больше, кружили, круша вокруг себя более мелкие осколки. Те крошились, разлетаясь шрапнелью и поражая другие.

— Нужно убираться отсюда как можно скорее, — схватился за РУДы Гемм, но Святов остановил его:

— Погоди, не сейчас.

Он сосредоточенно следил за хаосом, творящимся снаружи. Лучи системы противометеоритной защиты ежесекундно полосовали астероиды, находящиеся в опасной близости от судна. Но не они беспокоили Святова: два крупных камня, сближаясь, готовились на манер жерновов затереть крохотную шлюпку. Фарро отвернулся; отец Ансельм неистово крестился, бормоча молитвы; Фелки зажмурился.

Улучив момент, Святов снял поле и активировал силовую ловушку, дав на нее избыточную мощность. Шлюпка рванулась к судну, выскочив пробкой из тисков огромных глыб. Глыбы астероидов столкнулись, треснули, словно в замедленной съемке, и разлетелись полусотней крупных и тысячей мелких осколков. Несколько небольших камней дробно прошлись по обшивке, и Святов поспешно включил защитное поле; Гемм рванул РУДы до предела. Спейсер, набирая скорость, начал выходить из каменного урагана, таща за собой, будто на привязи, крохотную шлюпку.

Глава 15

Сознание к Торренцу возвращалось медленно. Сквозь болезненную тяжесть, свинцовой плитой придавившую тело, проступали крохи ощущений: кто-то коснулся его лба, груди, зудящими разрядами пробежали мурашки вдоль ног и рук, в локтевой сгиб правой руки ужалила ледяным жалом злая оса. Почему именно злая? Торренц не знал, ему так казалось. И еще слышались далекие голоса, которые ужасно отвлекали, мешали сосредоточиться. Голоса были тихими. Один постоянно звал какого-то Торренца — знакомое имя, но кому оно принадлежит? Ужасно болела голова, ломило затылок и виски. А голос все повторял и звал…

— Выкарабкается, как думаешь? — спросил Гемм, стоявший у постели больного.

Медицинский автомат, опутав Торренца датчиками, сделал пару уколов, капельно подал какой-то раствор. Унылый сигнал пульсомера отмерял тягучие секунды. Торренц был бледен, белые обескровленные губы вяло шевелились, словно больной все время силился что-то сказать. Грудь его медленно и тяжело вздымалась.

— Думаю, да, — с некоторой заминкой ответил Хан, имевший вторую профессию — врача. — Ничего серьезного, насколько я могу судить, показатели нормализуются. Антиграв шлюпки не смог полностью погасить двадцатикратную перегрузку.