Имена парижских улиц. Путеводитель по названиям - [2]

Шрифт
Интервал

Поэтому она может служить путеводителем, но путеводителем своеобразным, указывающим маршруты не в пространстве, а во времени и в языке. В каждой из статей путеводителя – рассказ о прежних названиях данной улицы, о том, когда она получила нынешнее свое имя и в честь кого или чего названа. Это путешествие по историческому Парижу и одновременно – по миру слов, миру причудливых и живописных названий.

* * *

Но прежде чем перейти собственно к «каталогу» названий, следует коротко рассказать о том, как росла французская столица и как формировалась сеть ее улиц.

С III века до н. э. на территории нынешнего Парижа проживало кельтское племя паризиев. В середине I века до н. э. эту территорию захватывают римляне под предводительством Юлия Цезаря (от римлян и пошло именование кельтов, населявших территорию Франции, галлами). Из описания, оставленного Цезарем, историки делают вывод, что главное поселение паризиев, именовавшееся Лютецией, находилось на острове Сите (относительно этимологии названия Лютеция нет единого мнения: одни производят его от латинского lutum – грязь, другие от кельтского luco – lugo – болото, третьи вообще видят здесь слово некоего докельтского древнего языка).

Во времена римского владычества (с середины I века до н. э.) поселение это расширилось и заняло склоны холма Святой Женевьевы на левом берегу Сены. Римская Лютеция была выстроена по классической ортогональной схеме римских городов: широкие улицы, шедшие с юга на север, пересекались под прямым углом другими улицами, шедшими с востока на запад. В конце III века, когда участились набеги германских варваров, обитатели Лютеции укрылись на острове Сите и окружили его каменной стеной двухметровой высоты; это была первая парижская крепостная стена; остатки ее были обнаружены во время раскопок при Второй империи.

Новый этап развития города, который в конце III или начале IV века получил название Париж (то есть город паризиев), наступил в конце X – начале XI века. В это время начинают формироваться поселения на правом берегу Сены: на холмах Святого Гервасия (Сен-Жерве) и Святого Медерика (Сен-Мерри), а также на месте будущей Ратушной площади. Интересы безопасности требовали окружить заселенную местность крепостной стеной. Она была возведена при короле Филиппе II Августе: в 1190–1208 годах на правом берегу, в 1209–1213 годах – на левом (правда, есть предположение, что в конце X или начале XII века Париж окружала еще одна стена, однако поскольку никаких ее остатков обнаружить не удалось, существование ее остается сугубо гипотетическим). Общая длина новой стены составляла около 5400 метров, ширина у основания равнялась в среднем 3 метрам, высота доходила до 10 метров. Филипп II Август был настолько уверен в прочности возведенных в его царствование укреплений, что не счел нужным окружить их рвами. В крепостной стене были проделаны ворота (каждые под защитой двух башен); об их числе и местоположении историки судят предположительно. На правом берегу ворота Святого Антония располагались, по-видимому, на месте современного дома 101 по улице Святого Антония (Сент-Антуанской), ворота Святого Мартина – на месте нынешнего дома 200 по улице Святого Мартина (Сен-Мартен), ворота Святого Дионисия – на месте нынешнего дома 135 по улице Святого Дионисия (Сен-Дени), Монмартрские ворота – на месте нынешнего дома 30 по Монмартрской улице, ворота Святого Гонория – на месте нынешнего дома 148 по улице Святого Гонория (Сент-Оноре). На левом берегу Нельские ворота располагались на месте, где сейчас стоит здание Французского института, ворота Бюси стояли на месте нынешнего Торгового двора Святого Андрея, ворота Святого Германа – на пересечении нынешней улицы Медицинской Школы и Сен-Жерменского бульвара, ворота Святого Михаила – на пересечении нынешней улицы Господина Принца и бульвара Сен-Мишель, ворота Святого Иакова – на месте нынешнего дома 172 по улице Святого Иакова (Сен-Жак), ворота Святого Марселя – на месте домов 47–50 на нынешней улице Декарта, а ворота Святого Виктора – на месте нынешнего дома 2 по улице Школ. Впоследствии число ворот увеличилось. Площадь земли, окруженной этой крепостной стеной, составляла 2,53 км>2; далеко не вся эта территория была застроена; бóльшая часть ее была занята полями и виноградниками. Вне крепостной стены Филиппа II Августа на правом берегу Сены располагался замок Лувр, окруженный собственными укреплениями и рвом и таким образом защищенный от возможных нападений. К концу XIII века в Париже, согласно написанному около 1300 года «Сказанию о парижских улицах» поэта Гийо, насчитывалось 310 улиц: 36 на острове Сите, 80 на левом берегу и 194 на правом.

Город строился не только внутри крепостных стен, но и вне их; поэтому возникла необходимость расширить территорию, защищенную укреплениями. Следующая крепостная стена вокруг Парижа была построена спустя полтора столетия, в 1356–1383 годах. Начал ее строительство купеческий старшина Этьен Марсель, который реально правил городом после того, как король Иоанн II в сражении при Пуатье попал в плен к англичанам. Строительство продолжилось при короле Карле V, и стену принято называть его именем. На левом берегу эта стена практически повторяла предыдущую; работы состояли лишь в укреплении и обновлении старой крепостной стены Филиппа II Августа. На правом же берегу была построена новая стена общей длиной 4900 метров с шестью новыми воротами: ворота Святого Антония располагались на месте современной улицы Бастилии, ворота Тампля – там, где сегодня пересекаются улицы Тампля и Мелé, ворота Святого Мартина – там, где пересекаются нынешние улицы Святого Мартина (Сен-Мартен) и Блонделя, ворота Святого Дионисия – там, где та же улица Блонделя пересекает улицу Святого Дионисия (Сен-Дени), Монмартрские ворота – на месте нынешнего дома 71 по Монмартрской улице, ворота Святого Гонория – на месте нынешней площади Андре Мальро. Общая площадь территории, окруженной этой стеной, составляла 4,39 км


Еще от автора Вера Аркадьевна Мильчина
Как кошка смотрела на королей и другие мемуаразмы

Вера Аркадьевна Мильчина – ведущий научный сотрудник Института Высших гуманитарных исследований РГГУ и Школы актуальных гуманитарных исследований РАНХиГС, автор семи книг и трех сотен научных статей, переводчик и комментатор французских писателей первой половины XIX  века. Одним словом, казалось  бы, человек солидный. Однако в новой книге она отходит от привычного амплуа и вы ступает в неожиданном жанре, для которого придумала специальное название – мемуаразмы. Мемуаразмы – это не обстоятельный серьезный рассказ о собственной жизни от рождения до зрелости и/или старости.


Хроники постсоветской гуманитарной науки. Банные, Лотмановские, Гаспаровские и другие чтения

Трудно представить себе науку без конференций, без докладов и их обсуждений. Именно в живом диалоге ученые проверяют свои выводы, высказывают новые идеи, горячатся и шутят, приходят к согласию и расходятся во мнениях. Но «что остается от сказки потом, после того, как ее рассказали?» Ведь не все доклады обретают печатную форму, а от реплик, споров, частных бесед и самого духа дискуссий не остается ничего, кроме смутных воспоминаний. Можно ли перенестись в прошлое и услышать, как кипели страсти на первых постсоветских гуманитарных конференциях? Оказывается, можно: эта атмосфера сохранена в отчетах о тридцати историко-филологических чтениях 1991–2017 годов, написанных Верой Мильчиной, ведущим научным сотрудником ИВГИ РГГУ и ШАГИ РАНХиГС. Ее книгу можно читать как путеводитель по работам последних двадцати пяти лет, а можно — как фрагмент коллективной памяти научного сообщества и наброски к портрету целого поколения ученых, ушедших и ныне здравствующих.


Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии.


«Французы полезные и вредные». Надзор за иностранцами в России при Николае I

Историческое влияние Франции на Россию общеизвестно, однако к самим французам, как и к иностранцам в целом, в императорской России отношение было более чем настороженным. Николай I считал Францию источником «революционной заразы», а в пришедшем к власти в 1830 году короле Луи-Филиппе видел не «брата», а узурпатора. Книга Веры Мильчиной рассказывает о злоключениях французов, приезжавших в Россию в 1830-1840-х годах. Получение визы было сопряжено с большими трудностями, тайная полиция вела за ними неусыпный надзор и могла выслать любого «вредного» француза из страны на основании анонимного доноса.


Рекомендуем почитать
Шпионов, диверсантов и вредителей уничтожим до конца!

В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.


Как я воспринимаю окружающий мир

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Возвращенцы. Где хорошо, там и родина

Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.


Гласное обращение к членам комиссии по вопросу о церковном Соборе

«…Церковный Собор, сделавшийся в наши дни религиозно-нравственною необходимостью, конечно, не может быть долгом какой-нибудь частной группы церковного общества; будучи церковным – он должен быть делом всей Церкви. Каждый сознательный и живой член Церкви должен внести сюда долю своего призвания и своих дарований. Запросы и большие, и малые, как они понимаются самою Церковью, т. е. всеми верующими, взятыми в совокупности, должны быть представлены на Соборе в чистом и неискажённом виде…».


Чернова

Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…


Инцидент в Нью-Хэвен

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


История жены

Мэрилин Ялом рассматривает историю брака «с женской точки зрения». Героини этой книги – жены древнегреческие и древнеримские, католические и протестантские, жены времен покорения Фронтира и Второй мировой войны. Здесь есть рассказы о тех женщинах, которые страдали от жестокости общества и собственных мужей, о тех, для кого замужество стало желанным счастьем, и о тех, кто успешно боролся с несправедливостью. Этот экскурс в историю жены завершается нашей эпохой, когда брак, переставший быть обязанностью, претерпевает крупнейшие изменения.


От римской империи до начала второго тысячелетия

Пятитомная «История частной жизни» — всеобъемлющее исследование, созданное в 1980-е годы группой французских, британских и американских ученых под руководством прославленных историков из Школы «Анналов» — Филиппа Арьеса и Жоржа Дюби. Пятитомник охватывает всю историю Запада с Античности до конца XX века. В первом томе — частная жизнь Древнего Рима, средневековой Европы, Византии: системы социальных взаимоотношений, разительно не похожих на известные нам. Анализ институтов семьи и рабовладения, религии и законотворчества, быта и архитектуры позволяет глубоко понять трансформации как уклада частной жизни, так и европейской ментальности, а также высвечивает вечный конфликт частного и общественного.


Опасные советские вещи

Джинсы, зараженные вшами, личинки под кожей африканского гостя, портрет Мао Цзедуна, проступающий ночью на китайском ковре, свастики, скрытые в конструкции домов, жвачки с толченым стеклом — вот неполный список советских городских легенд об опасных вещах. Книга известных фольклористов и антропологов А. Архиповой (РАНХиГС, РГГУ, РЭШ) и А. Кирзюк (РАНГХиГС) — первое антропологическое и фольклористическое исследование, посвященное страхам советского человека. Многие из них нашли выражение в текстах и практиках, малопонятных нашему современнику: в 1930‐х на спичечном коробке люди выискивали профиль Троцкого, а в 1970‐е передавали слухи об отравленных американцами угощениях.


Мелкие неприятности супружеской жизни

Оноре де Бальзак (1799–1850) писал о браке на протяжении всей жизни, но два его произведения посвящены этой теме специально. «Физиология брака» (1829) – остроумный трактат о войне полов. Здесь перечислены все средства, к каким может прибегнуть муж, чтобы не стать рогоносцем. Впрочем, на перспективы брака Бальзак смотрит мрачно: рано или поздно жена все равно изменит мужу, и ему достанутся в лучшем случае «вознаграждения» в виде вкусной еды или высокой должности. «Мелкие неприятности супружеской жизни» (1846) изображают брак в другом ракурсе.