Илья Муромец. Святой богатырь - [127]
«Кончился век», – подумал Илья. И сказал, ни к кому не обращаясь:
– Кончилось мое время.
После похорон Малуши он собрал всю свою челядь и сказал:
– Спасибо вам за верную службу. Но такое нынче время настало, что мир тяготит меня. Потому всех вас отпускаю! Ступайте, кому куда есть идти. Все имение свое вам отдаю. Истома распорядится.
Челядины дворовые с ужасом слушали своего господина.
– Куда же мы пойдем? – спросил кто-то. – Зачем покидаешь нас?
– Все будут ублажены, и в довольстве, и казною наделены, – сказал Илья. – Покуда всех не устрою ко благу, никого не оставлю…
Вскоре явились и покупщики. Илья продавал все, не торгуясь, и раздавал казну всей дворне, всем холопам и освобожденным рабам своим. На оставшиеся дирхемы поил и потчевал дружину свою, вспоминал с ними походы и бои, пел и даже плясал, прощаясь с миром.
– Ты что удумал? – встретил его грозно князь.
– В монастырь пойду.
– Из головы выбрось, – затопал ногами Владимир. – Нет моего разрешения! Тут какие-то новые супостаты объявились, а он спасать душу задумал.
– Какие супостаты?
– Куманы! Дружинники их половцами дразнят! Идут во множестве из степи! Погрознее печенегов будут! А он в монастырь надумал. Нет моего дозволения! Служи!
– Ладно, – ответил Илья. – Из воли твоей не выйду, служить буду, а имение мне и богатство стяжать не след: не для кого мне имение стяжать. Один я на белом свете…
– Один, и держава вся – на тебе! – огрызнулся князь. – Как это один, когда народ весь за тобою?.. Родову растерял, так это еще не один. Один – когда до тебя никому никоей надобности нету!
Илья слушал князя, который почти совсем не напоминал того прежнего язычника, что буйствовал и бесновался здесь полтора десятка лет назад. Хоть и сейчас был князь горяч и упрям, а не стало в его речах гордыни и безрассудства…
– А ты переменился, князь, – сказал Илья. – Мягче стал…
– Мяли много, вот и помягчел, – улыбнулся Владимир.
Собрав доспехи и все воинское достояние свое, поехал Илья воеводою степовым в новостроенный Белгород и там жил вместе с гриднями и дружинниками, пребывая в постоянном опасении от степняков, кои шли и шли на державу молодую православную. И служил много лет, не допуская супостата за линию засечную.
Печенеги ближние не донимали. Кочевали себе неподалеку, видя свой прибыток не в грабеже, но в торговле с Русью. Под Белгородом уже обосновалась орда, которая так привыкла к торговле, что и кочевать перестала. Из дальних степей пригоняли табуны, везли рыбу с Дона, привозили и рукодельные товары, что скупали на караванных путях да в Белгород продавали с прибылью. Опасность исходила от дальних орд, которые, как и прежде, налетали внезапно, норовя взять изгоном город и селища, что, как грибы, стали подниматься на плодороднейших черноземах под защитой Белгорода.
Но боярам и воеводам киевским так удавалось задружиться с печенегами ближними, что и об опасности набега они узнавали загодя, и ополчиться успевали. А последние несколько лет дрались с мирными печенегами плечо к плечу против печенегов незамиренных. Пролегла в степи незримая и непроходная граница. Мирные печенеги крестилися, иные же приняли ислам. Народ, разделившийся внутри себя, более не существовал, и хоть бродили по степям табуны и орды, а все же прирастали печенеги к единоверцам: мирные к русам, иные к басурманам. Дрались между собою с яростью, порождая в Илье-воеводе тоску и печаль чуть не слезную: один ведь народ был прежде.
Шел месяц осенний, и вся природа убралась в золотые ризы листвы; в лесах, среди багряных кленов и буков, праздновали свадьбы медведи, жировали в дубовых рощах кабаны. Туры и олени несли гордые головы свои с человеческими глазами, где отражалась вся красота Божия мира в осеннем великолепии. И тут ударили в Белгороде тревогу.
Быстро и споро разбежались вой по башням и стенам. Задымили, зачадили костры под смоляными котлами. Понесли на стены лучники связки припасенных загодя стрел.
Мирная орда печенежская прошла мимо города за линией засечной, укрывая стада и животы свои. Мужчины вскоре вернулись конно и оружно и стали по урочным местам в засадах, как полагал военный уговор между Ильею и ханом печенегов.
Вот полыхнули сигнальные костры на дальних подступах. Отворил священник двери храма деревянного, и запели монахи, женщины и дети: «Не имамы иныя помощи…» – прося защиты у милосердного Бога и Спаса нашего Иисуса Христа и всех святых Его…
Пожилой дружинник лег на землю и, прижав ухо к влажной поверхности ее, явственно услышал гул.
– Идут! – крикнул он свесившимся со стены копейщикам и лучникам. – Идут, но, видать, немного… Не вся орда идет. Так, отряд один, может!
Орда возникла внезапно: вроде ждали, вроде готовились, а вот она – уж под самыми стенами. Но близко не подошла. От конной толпы отделились несколько всадников, подняли шапки на копья в знак мирных намерений, подскакали к воротам.
– Позовите воеводу, – властно сказал пожилой худой воин на дорогом коне. – Воеводу Илью Муромца.
– Здесь я, – ответил со стены Муромец. – С чем пришли?
– С миром, – ответил всадник. – Я – Варяжко. Ярополка убиенного раб. А ты Муромец, стало быть?
В сборник входят три повести: «Самый красивый конь», «Деревянное царство», «Посмотрите — я расту». Во всех трех повестях автор, на примере своих героев, с глубоким знанием действительности, эмоционально рассказывает, как поступает в трудные минуты жизни настоящий советский человек, когда решается не только его собственная судьба, но и судьба окружающих его людей.
Петербург – уникальный город. Большая часть событий за три века имперской истории проходила здесь! Здесь служили, отсюда отправлялись на войну, сюда возвращались победители. Здесь покоятся на забытых кладбищах или изваяны в бронзе герои минувших времен. В Северной столице тысячи уникальных памятных мест, сотни имен на карте города и, кроме того, целые районы и кварталы, способные послужить поводом для создания многих книг. Одни городские названия чего стоят: Конногвардейский бульвар, Кавалергардская улица, Гренадерские мосты, Саперный переулок, Артиллерийский переулок и другие «гвардейские» названия.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник входят три повести: «Самый красивый конь», «Деревянное царство», «Посмотрите — я расту». Во всех трех повестях автор, на примере своих героев, с глубоким знанием действительности, эмоционально рассказывает, как поступает в трудные минуты жизни настоящий советский человек, когда решается не только его собственная судьба, но и судьба окружающих его людей.
В сборник входят три повести: «Самый красивый конь», «Деревянное царство», «Посмотрите — я расту». Во всех трех повестях автор, на примере своих героев, с глубоким знанием действительности, эмоционально рассказывает, как поступает в трудные минуты жизни настоящий советский человек, когда решается не только его собственная судьба, но и судьба окружающих его людей.
Книга «Детские годы в Тифлисе» принадлежит писателю Люси Аргутинской, дочери выдающегося общественного деятеля, князя Александра Михайловича Аргутинского-Долгорукого, народовольца и социолога. Его дочь княжна Елизавета Александровна Аргутинская-Долгорукая (литературное имя Люся Аргутинская) родилась в Тифлисе в 1898 году. Красавица-княжна Елизавета (Люся Аргутинская) наследовала героику надличного военного долга. Наследуя семейные идеалы, она в 17-летнем возрасте уходит добровольно сестрой милосердия на русско-турецкий фронт.
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».