Иловайский капкан - [6]

Позавтракав, «солдаты удачи» закурили и, забросив ноги на стол, расслабились. Запищала лежавшая на столе мобильная рация, Залесски приложил ее к уху.

— Слушаюсь, босс, — пробубнил в микрофон и бросил парням: — На выход!

Те отворили створки встроенного в стену шкафа, облачились в бронежилеты с касками и, прихватив с крючков висящие там карабины М-4, пружиня берцами, вышли наружу, все четверо поднялись на крышу одного из дворцовых зданий, оборудованного вертолетной площадкой. Там стоял «Ирокез» американских ВВС, из кабины которого весело скалились пилоты.

— Хелло, парни! — поприветствовали их «солдаты удачи».

— Хелло! — ответили те, чавкая жвачкой.

Появился Сам, в шелковом одеянии, сопровождаемый двумя личными охранниками, и наемники изобразили строевую стойку. Величаво кивнув черным тюрбаном, президент первым шагнул в машину. За ним погрузились остальные, и стальная птица понеслась над столицей, в сторону синеющих вдали гор, затянутых легкой дымкой.

Приземлился вертолет спустя час у большого кишлака близ реки, окруженного полями опийного мака, зеленеющего в долинах. Навстречу уже пылил джип в сопровождении бронетранспортера, на котором сидели несколько вооруженных моджахедов в пакулях* и длинных рубахах.

— Ассалам алейкум! — низко кланяясь, выскочил из автомобиля и засеменил к вертолету упитанный бородатый крепыш, в чалме и расшитой золотом безрукавке.

— Ва алейкум салам! — сделал ему шаг навстречу высокий гость, и хозяин облобызал ему руки.

Они заговорили о чем-то на фарси — первый назидательно, а второй подобострастно, охрана же обменялась подозрительными взглядами. Правоверные не любили кафиров*.

Погрузившись в автотранспорт (президент был препровожден в джип, а охрана на броню), кавалькада тронулась обратно. Миновав окраину кишлака с арыками и уходящими в небо тополями, она направилась к центру и въехала в широко открытые ворота обширной усадьбы. Та была обнесена дувалом, с вышкой в одном из углов, на которой расхаживал часовой, и имела по внутреннему периметру несколько строений.

Машины остановились, президент был приглашен хозяином в одно из них, возведенное из камня и с претензией на архитектуру, а «солдат удачи», похожий на муллу старик расположил на открытой террасе другого.

— Располагайтесь, парни! — первым снял с головы каску Залесски и, положив рядом карабин, скрестив ноги, уселся на персидский ковер с несколькими лежащими на нем подушками.

Остальные проделали то же самое и с интересом стали оглядывать усадьбу. По площади она составляла акр и, судя по виду, была зажиточной. Между тем, по знаку муллы, на террасе появились два подростка в тюбетейках, расстелили перед гостями цветастый дастархан и быстро его накрыли. Принесли горячую баранину «шиш-кебаб» на шампурах, исходящий паром душистый плов с фисташками, белые лепешки, дыни с виноградом, а также чай в двух больших фаянсовых чайниках.

— Шам хорди? — певуче вопросил у наемников старик (те недоуменно переглянулись), а потом сказал: — Лотфан, — и сделал приглашающий жест рукою.

— О'кей! — поняли американцы, разобрали шампуры, заработали челюстями. Изрядно подкрепившись, они тянули из пиал зеленый чай и лениво переговаривались, когда на пороге главного дома появились Раббани с телохранителями и хозяин, прокричавший что-то в сторону джипа. Тот покатил к ним, наемники с готовностью встали, поправляя амуницию, но президент отрицательно покачал головой, приказывая им остаться.

— Нам же лучше, — ухмыльнулся Залесски, провожая взглядом отъезжающую машину. — Расслабьтесь, парни.

После трапезы все четверо задымили сигаретами, предложив одну сидевшему напротив мулле, но тот вежливо отказался на английском, что вызвало естественное удивление.

— Ты знаешь наш язык, старик? — выпучил глаза Пирсон.

— Знаю, — последовал ответ. — А еще французский и русский.

— Откуда?

— В молодости много путешествовал и тянулся к знаниям.

— Был в нашей стране? — поинтересовался Родригес.

— Да, там я закончил два курса Стенфорда.

— А откуда знаешь русский?

— С шурави* воевал, — огладил бороду мулла. — Когда наш президент был полевым командиром.

— Ну и какие они солдаты?

— Лучше ваших, — блеснули щелки глаз. — Американцы убивают издалека, прячась от противника в укрытиях.

— Полегче, старик, — пробурчал Залесски. — Можешь нарваться на неприятность.

— Я хочу вам показать одного, — перебирая янтарь четок в руке, невозмутимо предложил мулла. — Если пожелаете.

— А почему нет? — переглянулись наемники, соглашаясь.

— В таком случае идите за мной, — поднялся на ноги старик, и все спустились с террасы.

В дальней части двора группа остановилась перед глухой дверью, мулла отодвинул засов, и все оказались во втором, менее обширном дворе, но с еще более высокими стенами.

У одной из них, за оградой из жердей, меланхолично жевали жвачку овцы, у другой высился глиняный тандыр, где две женщины в паранджах пекли хлеб, отойдя при приближении чужеземцев в сторону. Мулла, покосившись на них, прошел в конец двора (гости за ним) и ступил на мощенную кирпичом площадку, в центре которой виднелась железная решетка. На ее петлях висел замок, сбоку стояла прислоненная к стене лестница.