Иллюзия правды. Почему наш мозг стремится обмануть себя и других? - [47]

«Одну лишь преграду еще предстоит преодолеть, – писала Мария, – нужду в любовном подношении, самом возвышенном, самом великодушном». В итоге Бланшар выслал достаточно денег, чтобы получить титул, который в один прекрасный день ему предстояло носить в Чонда-За. Свидетельство, нарекающее его «Мастером Храма», вскоре прибыло по почте, а с ним и список тайных клятв. Это был высочайший титул, которым мог обладать член Церкви и который наделял его в будущей утопии властью над храмом.

Развал Церкви Любви стал серьезным ударом для Бланшара. На суде он признался, что действительно верил, что проведет остаток своих дней в Чонда-За в звании Мастера Храма, и предвкушал, что к нему «будут относиться с неизменным уважением». Он был раздавлен, когда узнал, что Церковь Любви закрыта: «Я почувствовал, что земля ушла из-под ног».

Суд в Пеории завершился в 1988 году, всего за несколько дней до наступления Рождества. Присяжные признали Дона Лоури и Памалу Сент-Чарльз виновными в мошенничестве и отмывании денег. В духе всей этой драматичной истории, прямо перед вынесением приговора, обвиняемые исчезли из Иллинойса, и были объявлены в федеральный и международный розыск.

Сначала Лоури и Сент-Чарльз бежали в Монреаль, со временем добрались до Флориды. Через два месяца после их бегства федеральные маршалы настигли их в Форт-Уэрте, округ Палм-Бич[76], где Лоури выдавал себя за «преподобного Норберта Гейнса». Маршалы задержали его у почтового ящика, где он хотел забрать деньги от членов Церкви Любви, считавших, что он стал жертвой охоты на ведьм. Лоури экстрадировали в Иллинойс и приговорили к 27 годам тюрьмы.

Через десять лет Лоури был освобожден условно-досрочно. Он отправился в Батлер, штат Пенсильвания, – город его детства, где мне в конце концов и удалось его выследить и договориться об интервью. Там я обнаружил, что шумный город, каким он был во время Второй мировой войны, исчез. Как и в большей части городов Ржавого пояса[77], центральная улица, обрамленная заколоченными витринами угрюмых магазинов, зияла призрачной пустотой. Заводы, что когда-то приводили в движение город, закрылись или переехали в другие места. Небольшой крепкий городок, некогда располагавшийся здесь, испарился. Город, находившийся отныне на его месте, был в плачевном состоянии, с высоким уровнем безработицы и настолько серьезными проблемами с наркотиками, что позже здесь воздвигнут мемориал погибшим от передозировки.

Лоури жил в старом, обветшалом бежевом доме с большим двором, куда редко выходил. До нашей встречи я видел только одну его фотографию, сделанную еще в молодости. Тогда он был красив: узкий нос, пронзительный умный взгляд. Тонкие ухоженные усы делали его немного похожим на молодого Уолта Диснея. Но у двери меня встретил немощный, лысый и тощий как жердь человек. Ему было 82 года, но выглядел он намного старше. (Лоури умер в 2014-м, всего через два года после нашего интервью.) В доме царили разруха и в беспорядок. Стол покрылся пеплом, а весь дом пропах табачным дымом. Когда-то у Лоури был знатный баритон, словно созданный для старинного радио. Но длительное курение сделало его голос настолько сиплым, что подчас было трудно понять, что он говорит.

Убранство дома вполне можно было описать как «музей Церкви Любви». Казалось, Дон отнюдь не стремился забыть прошлое, а напротив, все, что ему хотелось делать, – это вспоминать старые добрые времена, когда он руководил организацией. Шкафы ломились от старых любовных писем Ангелов, газетные вырезки разбросаны по комнате, вокруг – сотни фотографий моделей, которые когда-то выдавали себя за его Ангелов.

Самыми любопытными памятными сувенирами были разные старые безделушки, связанные с Церковью, такие как цветочные вазы и подсвечники с изображениями матери Марии. Вокруг них Лоури рассыпал маленькие медные монетки, которые в прежние времена раздавал членам Церкви. На одной стороне крупным шрифтом было выгравировано «Чонда-За», а чуть ниже – «Хилсдейл, штат Иллинойс».

Мы поговорили о расцвете Церкви Любви; о годах, которые Дон провел за написанием писем; о том, каково это – манипулировать таким продуманным вымышленным миром. «Я обожал это делать», – сказал он. Я попросил его прочитать отрывок из мемуаров под запись: «Многие участники были достаточно умны, чтобы принимать Ангелов такими, какими они были, – вымышленными персонажами. Но большинство совершенно отказывались верить, что Ангелы могли быть кем-нибудь иным, кроме как самыми настоящими, реально существующими девушками. Участники обожали Ангелов. Они говорили, что письма Ангелов дарят им возможность ждать чего-то от будущего; что Ангелы делают их счастливыми – впервые за долгое-долгое время. Представьте себе низенького, толстого, лысого мужчину лет 50, который живет один, у него не было свиданий с тех пор, как его жена развелась с ним или умерла несколько лет назад. Ему скучно, он слишком много пьет, он несчастен и ужасно одинок. Потом в его жизнь приходят Ангелы. Прекрасные молодые девушки, которые думают, что он отличный парень, любят и уважают его, с радостью принимают его таким, какой он есть».