«– Да.
– Помнишь то место, где он спрашивает, как бы его читатель поступил, если бы мог, не выезжая из Парижа, одним усилием воли убить в Китае какого-нибудь старого мандарина и благодаря этому сделаться богатым?
– Да.
– Слушан, если бы тебе доказали, что такая вещь вполне возможна, и тебе остается только кивнуть головой, ты кивнул бы?
– А твой мандарин очень стар? Хотя, стар он или молод, здоров или в параличе, говоря честно… нет, черт возьми…»
Разговор Растиньяка и Бьяншона имеет некоторую аналогию со спорами, которые происходят между Фаустино и Хоселито Сухим. Хуан Валера познакомил испанского читателя с тем, о чем спорили в Европе, и, так же как и Бальзак, поставил моральный принцип выше принципа пользы.
Процесс духовного развития дона Фаустино делится на две части: сначала созерцание и размышления, потом практическая деятельность – переезд в Мадрид, попытки осуществить честолюбивые планы, стать известным поэтом, сделать политическую карьеру. Практическая деятельность доказала полную несостоятельность «иллюзий» Фаустино, его априорных представлении о самом себе и своих способностях. В Мадриде герой романа лишился всякого романтического ореола, стал одним из тех бесчисленных неудачников, которые приезжают в столицу в поисках славы или денег, и жалкой игрушкой «тридцатилетней женщины» Констансии.
Дон Фаустино лишился иллюзий и получил за это награду. Он стал мужем Марии. В философском плане соединение с Вечной Подругой можно рассматривать как идеальное состояние, что-то вроде вознесения в ран. В этом идеальном состоянии дон Фаустино, как и Фауст в трагедии Гете, порывает с реальным временем. Но прозрения Фауста дают ему возможность проникнуть в будущее, а взгляд героя Хуана Валеры обращен в прошлое: он видит себя средневековым рыцарем, который воевал в Перу и влюбился в индейскую принцессу.
Идиллия доктора Фаустино продолжается недолго. Влечение к Констансии оказывается более сильным, чем любовь к Вечной Подруге. Дон Фаустино понял, что он недостоин своего идеала, и покончил жизнь самоубийством. «Если я буду существовать как личность, как индивид, – размышляет дон Фаустино перед смертью, – то вместе со мной пребудет и мой эгоизм, который есть сущность моей личности».
Так развенчивается в романе романтическая концепция идеального героя и идеальной любви.
В сущности, роман «Иллюзии доктора Фаустино», как и многие другие «истории молодого человека XIX века», – это исследование главной болезни века – безволия и неумения действовать Хуан Валера пытается обнаружить истоки этой болезни и находит их в романтическом мировоззрении, которое принимает игру воображения за реальность.
Дон Хуан Валера был оптимистом, поэтому история дона Фаустино выглядит в его романе как трагическое исключение, не нарушающее общей гармонии мира. Здоровый, гармонический характер олицетворяет в книге Хуан Фернандес из Вильябермехи, которого земляки прозвали доном Хуаном Свежим. Этот персонале выступает в роли рассказчика во многих романах Валеры. В «Иллюзиях доктора Фаустино» он не только рассказчик, но и резонер. Хуан Свежий – андалусиец и патриот своей земли, один из тех людей, что до старости сохранили здравый смысл, энергию, юмор, желание «увидеть мир». Точка зрения Хуана Свежего основывается на своеобразном «позитивистском» отношении к жизни, он верит только в то, что «подтверждено опытом и проверено наукой», и, следовательно, не одобряет необоснованных претензий Фаустино. Но «благословенная Андалусия» и люди, похожие на Хуана Свежего, сочетающие старинные добродетели и философскую мудрость, – это тоже только иллюзия, но уже не дона Фаустино, а самого дона Хуана Валеры.
И. Зюкова
