Илли - [8]

, а волк вторит ему воем. А когда умирает человек, то, как тень, умирает его волк.

Но когда умирает волк, тело человека не умирает. Только теперь оно живет без души, как живой мертвец. Человек забывает свободу, гордость и честь, думает только о том, как накормить своего мертвеца, напоить своего мертвеца, уберечь своего мертвеца от зноя и холода, украсить своего мертвеца, прославить своего мертвеца среди других мертвецов и доставить своему мертвецу многие удовольствия.

После великой бури, когда я спасла мир, люди пришли в мое логово, трусливые, завистливые и злые, и убили моих волчат. Люди стали убивать свои души, потому волшебные звери собрались в стаю, покинули землю и стали созвездиями на небесах.

С высоких небес мы смотрим на землю, видим свои народы и плачем. Слезы волшебных зверей вы видите как падающие звезды в июньскую ночь.

Слушайте теперь, что будет.

Волков почти не останется. Всюду будет вестись охота; развесят красные флажки, будут гнать, убивать страшным оружием. И все реже будут слышать горы свободный волчий вой.

И люди, живущие на земле вашего племени, станут живыми мертвецами. Они будут трусами и покорятся всякому, кто к ним придет. И одни мертвецы станут править другими мертвецами.

Но будут и другие, немногие, кто сохранит душу волка, кто спасет своего двойника. И у тех из них, кто останется жить в племени, тело снова станет иметь две стороны: днем они будут как люди, похожие на живых мертвецов, ночью же они будут волки, убивающие врагов.

Другие уйдут в леса и горы, станут жить рядом с волками и сами будут все время похожими на волков.

Третьи рассеются по землям иных племен, храня душу волка, следуя закону детей волчицы, ожидая времени великой охоты.

Ведь придет время новой великой охоты, но тогда волки будут охотиться на людей. Волки стаями выйдут из лесов, волки проберутся из земель других племен, волки сбросят человеческие покровы. И станут вскрывать горло людям без душ, выгрызать сердца и пожирать их.

Этим — я мать, им — мое благословение. Для них зажгу огонь, им принесу победу. А когда люди, сохранившие души зверей, пожрут пустых мертвецов, мы, волшебные звери, небесные звери — вернемся на землю.

12

Волчица закончила свою речь и прикрыла глаза.

— Оставайся свободной! — сказали старцы.

— Идите свободными! — ответила им волчица, как во сне.

Так попрощавшись, старцы снова встали на лист дерева предела. Лист поднялся с поляны и полетел, только уже нельзя было сказать, летит он вверх, вниз или вбок. Может быть, в том мире уже не было ни верха, ни низа.

Старцы летели и думали грустную думу молча. Но вот один сказал за всех:

То, что узнали мы о прошлом и будущем, наполнило наши сердца печалью. Действительно, раньше думали мы, что в прошлом было время благородства, достатка и великих героев, что в будущем нас ждут мир и процветание, и только сейчас солнце покрыто тучами, которые скоро разгонит ветер.

Теперь мы знаем, что и в прошлом были несправедливость и скорбь, и в будущем нас ждут беды и одиночество. Знаем мы и то, что наши души едины с душами зверей, и все лучшее в нас — эти единые со звериными души.

Слышали мы, люди говорят про кого-то, что он жестокий, как зверь. Но зверь убивает, только когда хочет есть или защищается. Человек же может, собравшись с другими в стаю, вырезать целое селение, сжечь город и оставить трупы — потому что он убивает не для того, чтобы не умереть с голоду. Ради славы, ради власти, ради роскоши убивает человек, убивает тысячами, убивает просто так, для забавы. Потому только про особо хищного зверя мы можем сказать, что он жестокий, почти как человек. Ведь не дано ни одному зверю превзойти человека в жестокости.

Человеку же ведомы и коварство, и подлость, и все несправедливости, о которых знать не знают дикие звери. Посмотрите, олень сам находит пастбища с сочной травой, белка запасает свои орехи, волк питается тем, что сам добыл охотой, один или в стае, а неудачна охота — умирает от голода. Только человек заставляет работать на себя другого человека, только у человека может умирать с голоду тот, кто добывает пищу, а праздный — купаться в роскоши и достатке.

И вот мы, дети волчицы, а смотрите: предки наши не держали слуг и не были слугами сами. Каждый был равен в стае; только сила и храбрость делали вожаком. Только старость и мудрость возносили над прочими. Теперь же и в нашем племени есть большие и малые люди, есть те, кто сверху, и те, кто снизу, одни заставляют других, покорных их воле. Дети ли мы теперь матери волчице?

Верно, что придет время волчьим зубам разорвать наши горла. Иначе не вернет племя свободу свою и гордость.

Так говорил старец, а семь других слушали. Лист же кружил, кружил, нес странников к снежным вершинам, туда, где за белыми облаками стоит, незримый и недоступный, город богов, Асгард.